Я прижимаю руку к груди. Ладонь словно свинцовая, тяжелая, давит.
Never111: Мне кто-то кричит: «Не ходи!» — но я уже там, внутри кольца. Уже вижу его. Он лежит вниз лицом, но я знаю, что это он. Самых близких людей чувствуешь.
Перестаю строчить по клавишам. Что-то душит внутри, не дает дышать. Больно.
Серый: У тебя стоит звуковое оповещение моих сообщений? Если нет, то поставь.
Серый: Эмма.
Серый: Пожалуйста.
Ставлю — машинально, не отдавая себе отчета. Прикрываю глаза.
Сигнал. Сигнал. Сигнал.
Вытираю слезы.
Серый: Кто это был?
Серый: Твой парень? Друг?
Серый: Эмма, не молчи!
Never111: Брат. Старший. Он мне и за отца был, которого я не помню. И за мать, которая разрывалась на трех работах.
Серый: Что с ним произошло?
Never111: Не знаю. Никто не знает. Упал с крыши, вот и все. Что он там делал? Почему полез?.. Да это и неважно уже.
Never111: Когда я это увидела... я какое-то время дышать не могла. Потом дыхание вернулось. А речь — нет.
Never111: Несколько дней я вообще не говорила. Такое ощущение было… будто я превратилась в звук, как в снятой телефонной трубке. Пиииииии… Не знаю, как лучше описать. Звук и чернота.
Never111: Из этой черноты меня вытащил Костя, лучший друг брата, его однокурсник. Он все время был рядом, разве что ночевать не оставался. Приходил и просто сидел возле меня, часами. По дому помогал. Помню, кормил меня супом. Я снова говорить начала благодаря Косте. Ну, как говорить — произносить звуки.
Never111: Потом — шаг за шагом. Он читал мне книги. Мы стали ходить на прогулки. Он из-за меня едва защиту диплома не провалил. Потом каким-то образом договорился, чтобы я сдала сессию осенью. И я сдала, тоже благодаря ему. В общем-то, кроме него и мамы у меня тогда больше никого не осталось. Друзья разбежались, родственники рассыпаны по странам. Но благодаря Косте я не чувствовала себя одинокой.
Never111: Рядом с ним я даже не чувствовала себя неполноценной. Мы не вели настоящие беседы, но общались другими способами. Например, у нас появилась игра. Мы приходили в кафе и придумывали истории о самом необычном посетителе: кто такой, что происходит в его жизни. А потом спорили, пытались выяснить, чья история ближе к правде. Иногда знакомились с нашей «жертвой», и Костя спрашивал напрямую, ему редко кто отказывал. Он такой: располагающий, обезоруживающий. А иногда мы устраивали слежку. В общем, развлекались по полной.