— Включу фары, — хмуро уведомил
Грин. — Сдохнуть, врезавшись в бетонный столб, хочется еще меньше,
чем от зубов элитника.
Дальний свет выхватил из темноты
неширокую пустую дорогу и близко подступающие стены деревьев по обе
стороны от нее. Они ехали по направлению к федеральной трассе, но
впереди была тьма и полная неизвестность.
Жалкие крохи сведений о Стиксе,
полученные от Умника, рисовали в воображении Макса карту местности,
похожую на огромное лоскутное одеяло, сшитое из кластеров —
осколков разных миров. Скоро они приедут в какой-то из них, если
снова не нарвутся на очередного представителя местной фауны.
— Ты уверен насчет света? —
осторожно уточнил Макс, подобрав максимально нейтральную по смыслу
фразу.
— Зараженных поблизости я пока не
чувствую, а деревья скроют нас от тех, которые пробираются к
поселку вдали от дороги. У них там сегодня шабаш, и чем дальше мы
от него окажемся, тем безопаснее для нас, — Грин напряженно
посмотрел в зеркало заднего вида. — К тому же Фил с Профом
заждались уже.
— Я не успею среагировать, если
кто-то выскочит из леса, — неуверенно предположил Максим, не
понимая, как тварей можно чувствовать.
— Расслабься, я предупрежу тебя
заранее, а если встретим элитника с даром невидимости, то мы в
любом случае нежильцы, — Грин повернулся к Максу, в темно-зеленых
глазах, окаймленных длинными черными ресницами, читалась ехидная
насмешка. — Ужель боишься, друг мой Горацио?
— Не больше, чем ты — встретиться с
бетонным столбом, — лениво парировал Максим. — Мы, кстати, едем уже
сто пятьдесят в час.
— Думаешь, прав лишат? — Грин
добродушно улыбнулся. — Ну наконец-то, слышу знакомые песнопения,
давай, оберегай меня, оберегай и заботься, а то я начал подумывать,
что тебя подменили.
— Папа вернулся и уже снимает
ремень, готовься: когда приедем, я тебя отшлепаю за плохое
поведение, — вымученно отшутился Макс.
— Плохое поведение — играть в
молчанку и ни словом не обмолвиться о цели поездки в эту глухую
пердь. Ты обещал все рассказать по возвращении. А сейчас молчишь
как рыба об лед. Я твой должник и за тобой на край света пойду, но
два наших высоколобых товарища не столь доверчивы и благородны. Им,
конечно, греют души твои рассказы о выходе из Улья, но даже я
слушаю их уже третий год. А они — лет пять, как минимум. Я
догадываюсь, что хороших новостей нет, и поведать тебе нечего —
более унылым говном, чем сегодня, я тебя еще никогда не видел. Ум,
мне ты можешь вообще ничего не рассказывать, но если желаешь
сохранить нашу команду, придумай какую-нибудь историю для
Профессора и Философа. Иначе мы с тобой останемся вдвоем. Сенс и
хардкиллер, конечно, сладкая парочка, но наши шансы на выживание в
этом прекрасном мире отнюдь не удвоятся.