Проселочная дорога сделала поворот. Я увидела двухэтажный дом под железной крышей и крепче вцепилась в мамину руку. Дом еще строился. Рабочие делали пристройку, но пока что она представляла собой лишь деревянный каркас. Вокруг теснились похожие домики. Мы вошли без стука, прошли коротким коридором и оказались в комнате безо всякой обстановки – лишь несколько больших кресел-мешков.
На полу, скрестив ноги, сидели восемь-девять детей и две женщины. Все они были похожи друг на друга, словно вырезанные из бумаги по шаблону. Бритые головы и одинаковая мешковатая одежда. Атмосфера ожидания становилась все более напряженной. Взгляды стали осмысленными, опущенные плечи распрямились. Все смотрели на нас.
Один ребенок поднялся, подошел ко мне и, не говоря ни слова, протянул руку, чтобы коснуться моих волос. Я отпрянула, но мама твердо вернула меня назад. Я замерла, а ребенок трогал мои волосы. Один за другим поднялись остальные. Они столпились вокруг меня и принялись трогать и гладить мои волосы. Кто-то крепко вцепился в меня, я вскрикнула от боли и попыталась освободиться. Мне впервые стало страшно.
На помощь пришла одна из женщин. Она оттеснила группу маленьких тел, отделила их от меня и шлепнула по маленьким ручкам.
– Ведите себя хорошо, – сказала она. – Если вы хотите коснуться волос Селены, нужно выстроиться в очередь. Каждый получит такую возможность.
Мне не хотелось, чтобы странные дети трогали мои волосы, но меня никто ни о чем не спросил. Никому не было дела до того, что я думаю. Странные дети (некоторые были явно недовольны таким порядком) покорно выстроились в очередь.
Мама протянула тому, кто стоял ближе всех, щетку для волос, которая оказалась в ее сумочке, хотя она была такой же бритой, как и остальные. Заполучив желанное оружие, ребенок начал яростно драть мои локоны – совсем не так осторожно, как мама. В автобусе, по пути в Марин, мама несколько раз расплетала и расчесывала мои волосы, пока я ела хлеб с морковью и изюмом. Я на несколько секунд сжалась, но тут пытка резко прекратилась. Женщина схватила ребенка за руку.
– Достаточно. Теперь отдай щетку Бекки.
Ритуал продолжался, пока все странные дети не смогли потрогать и расчесать мои волосы, словно я была их вещью. Мама и ее подруга одобрительно улыбались. Когда все кончилось, мама сказала: