У меня даже волосы зашевелились от
мощи, которую Кижум вкладывал в то, чтобы не пустить к нам
непрошеных гостей. Не знаю, может быть, ему куда проще было
подпереть дверь собой, тогда точно никто бы никто не пробрался, но
Халк вместо это повернулся ко мне и, взяв мои руки в свои, пытался
мне что-то сказать. Мышцы на его груди и шее при этом так вздулись,
будто он прилагал все свои силы, чтобы сделать это.
И тут же из-за двери грохот усилился,
как и рычание. Из всего происходящего я отчётливо понимала только
одно: то, что говорит мне Кижум, очень важно. Но слышать мне это и
тем более перевести-передавать Воу не станет, потому что очень
против этого. Я во все глаза смотрела на своего дорогого зелёного
мужчину, пытаясь если не понять, то хотя бы запомнить. Когда-нибудь
ведь я всё равно выучу его язык и тогда буду знать, что он
говорил.
Конечно, я ничего не поняла.
Запомнила? Кое-что. Но это было не так важно, потому что его слова
и взгляд убедил меня, что бояться мне больше нечего. И я не
сдержалась. Кинулась ему на шею, чтобы поцеловать. Наверное, он
всё-таки наклонился или поднял меня. Я ничего не поняла, кроме
того, что это наконец-то случилось! Мой зелёный, огромный,
возмутительно безразличный, наконец-то меня поцеловал! Может, для
первого раза вышло и не так, как хотелось, может, не сразу он
позволил быть себе решительным, но я была счастлива.
И вот в этот момент я отчётливо
услышала знакомое грозное рычание, которое вынудило Халка
прекратить поцелуй и медленно, нехотя опустить меня на пол.
Мог ли кто-то подумать, что я была
удивлена? Нет, я не была удивлена. Я зла! Достали! Впервые перестав
думать о последствиях, я сгоряча схватила ковш из кадушки и,
зачерпнув им холодной воды до краёв, выплеснула на форкоша. Отэ
оказался очень шустрым, поэтому на него ни капли не попало, а вот
русалица слегка огребла, на ноги ей всё-таки выплеснулось, но хвост
не отрос. Наверное, этого мало для превращения.
– Чего вам нужно-то от нас?! –
взвилась я, махнув от переизбытка эмоций ковшиком. Я позабыла про
страх, сорвалась. – Сколько можно уже преследовать? Не можешь
ничего объяснить, так не лезь ко мне! И эту ещё притащил… – Мой
ковш тут же указал на русалицу, из-за чего у той вдруг лицо ещё
больше от удивления вытянулось. – Хочешь, чтобы она меня на куски,
как те деревья попилила? Так чего ждать? Давай! Надоел! Хватит
ловить нас всякий раз, когда он меня поцеловать собирается! –
топнув ногой, приказала я, а у самой уже слёзы из глаз потекли от
обиды, потому что вспомнила, сколько раз меня этот волк позорный
обламывал.