– До сих пор не могу поверить в здешнюю регенерацию. Феноменально! – Я рассматривал не так давно отросшую руку Студента, которую ему оторвал мутант во время штурма Парадиза, несколько месяцев назад.
– Рука – это ерунда. Я видел однажды, как мужик ногу отращивал вместе с левым полужопием. Вот где феноменально. Филину же нашему полспины выдрал кусач, вместе с куском позвоночника, и ничё, скачет уже, как лось ретивый.
– Где этот лось, кстати? Он с нами едет?
– Не-а, его Седой на стены припряг. Говорит: мы халявщики. Стабу внимание не уделяем. То болеем, то катаемся, хрен знает где, а дежурить вечно некому.
– Привет, Док, – раздался у меня за спиной голос Аби, – мы уже почти собрались. Кофе будешь?
Я кивнул.
– Ры-ы-ся! Рыся! – звонко закричал паренёк в сторону дома.
Из окна второго этажа высунулась девчонка, лет пятнадцати, не больше, с короткой стрижкой под каре. Её тёмные, ровные волосы обрамляли лицо, делая его ещё более круглым и детским.
– Чего ты орёшь?! Ой, привет, Док! – Махнула она рукой, приветствуя меня.
– Кофе сделай! – Крикнул Аби.
– Сколько? – поинтересовалась Рыся
– Да делай всем, – ответил Студент, вылезая из машины. – Арман с Киром сейчас придут. Выпьем да поедем.
– Кир тоже едет? – удивился я. Вроде, когда планировали, состав совершенно другой был. А тут и Филина припахали, и Кир с нами. – А Леший где?
– В штабе. У них там собрание с утра пораньше. Обратно Манчестер чего-то затеял. Леший не едет, Кир вместо него. Надоело ему в стабе сидеть, покататься хочет, – ответил Студент.
– Да, уж, передислокация, однако... – я был удивлён. Разве можно так менять всё перед самой дорогой, но промолчал. Куда мне лезть со своим-то трёхкопеечным опытом в стабе.
– О! Здорово, Док, – Фома вышел из-за дома, неся длинную, небольшую, но, видно, что увесистую сумку.
– И тебе не хворать, – протянул я руку для пожатия.
– Бросай барахло! Пошли кофе пить, – сказал Студент уже с порога дома.
Не успел я зайти, как меня атаковали один серый и два рыжих разбойника.
– Ага! Попался! – подхватил я на руки одного из лисят и, пытаясь удержать изворачивающееся и кусающееся существо, потрепал его по холке и отпустил на свободу.
Меня тянули за штаны сразу в три разные стороны. Я присел, принялся гладить и играть с лисятами.
Один серый, с рыжиной на холке, самый мелкий из помёта. Его назвали Ниф-Ниф. Второй рыжий, с чёрными лапами – Наф-Наф. И третий, самый крупный и самый наглый, ярко рыжий, с белой грудью, копия мамы, получил кличку Нуф-Нуф.