- Да, и побольше.
- Слыхала, Марья? – рявкнула на девку бабка. – Отвар неси и
повязок.
Марья исчезла за дверью.
- Я для облегчения болящей велела клюквенный квас вдоволь
давать, да вон кувшин-то стоит... – и Евдокия показала на стол. –
Ты, боярин не беспокойся, родимый, сей же час клюкву девки истолкут
и брусничный лист... зачем лист-то? Да как же без него, касатик?
Испокон веку при любом жаре его запариваем...
Слушал скороговорку бабки и кивал. Слово вставить все равно бы
не успел. Вытерев руки, я достал из аптечки мазь, не вынимая
аптечку из мешка. Левомеколь должна помочь снять опухоль и боль.
Стал осторожно втирать мазь в плечо. Боярыня лежала молча, только
раз скрипнула зубами. Больно, знаю. Не раз получал растяжения и
переломы. Один раз еще зеленым юнцом, получил перелом руки далеко в
горах. С тропы сорвался. И как назло, ни одного обезболивающего. До
ближайшей точки смедпунктом километров пятьдесят напрямую. Но в
горах напрямик только на вертушке, а пешком топать в три раза
больше, кто хоть раз был в горах, знает. Пока дошли до дороги, и
вызвали транспорт, прошло пять часов. В медпункте даже пришлось
резать куртку, так как руку раздуло. Сам я всё помнил смутно,
сильно болела рука, и почему-то зубы. Потом рассказывали друзья,
что я всю дорогу зубами скрипел.
Пока втирал мазь, принесли то, что просил. Глянул на полоски
ткани, больше похожие на мешковину - коротковаты, хотя
зафиксировать руку пойдёт. Так, чтобы повязку наложить, боярыню
поднять и посадить надо. Боярыня опять взъерепенилась. Стал
объяснять Евдокии, что надо сделать. Повторил раз двадцать, вроде
поняла. Сам, отвернувшись к мешку с аптечкой, принялся готовить
питье. В кружку с клюквенным морсом, покрошил две растёртых в
порошок таблетки анальгина. Повернулся, боярыню уж спеленали, даже
руку правильно к телу притянули. Проверил настой, вроде не очень
горяч.
- Полина Демьяновна, вот выпейте. Это поможет снять жар и
боль.
- Спасибо, боярин, - слабо улыбнулась женщина, - мне уже легче.
Руки у тебя добрые.
Я объяснил Евдокии, что надо сделать, когда боярыня проснётся и
вышел в коридор. Там стояли нетерпеливо топтавшийся Горин, Велесов
и дед Матвей. Князь сразу спросил:
- Ну что?
- С ней всё в порядке. Спит опять. Что делать я Евдокии
пояснил.
- Добре. Матвей Власович, Илья Демьянович, идите, други, за
стол, а нам с Владимиром Ивановичем разговор вести надобно.