Можно было бы предложить им мою квартиру, но в этом городе они вряд ли будут спокойны. От таких свидетелей преступники постараются избавиться…
Максим видел, как вытянулось на мгновение лицо у Клима. Но высказать своё мнение он не замедлил.
– Хорошая идея, папа. Они ведь действительно пострадали из-за нас. Мы просто обязаны так поступить. Вопрос лишь в том, возможен ли их переезд вместе с тобой на заставу, они ведь нам чужие?
– Возможен! На пограничной заставе всё возможно. Руководству пограничного отряда они будут представлены как невестка моего сына и её мать.
Училищному начальству я тоже всё объясню, и попрошу генерала, чтобы на них выписали проездные документы…
– Что ж, тогда пойдём и скажем им об этом, – решительно сказал Клим.
– Идём, сын!
Дуся считала, что внутренне она была готова к встрече с Климом, так как ждала его с первой минуты как оказалась в больнице. Но вот он вошёл в палату и слёзы ручьём хлынули из её глаз.
Клим обнял её за плечи и поцеловал.
– Здравствуй, Дуся! – тихо сказал он, наклонив голову.
Из груди Дуси, вместо слов, вырвался сдавленный стон.
Клим вздрогнул от неожиданности.
– Я знаю, что ты пока не можешь говорить, но мы ведь можем с тобой переписываться, у меня есть блокнот, давай присядем за стол…
– Я тебя люблю, несмотря ни на что! – вывел он первые слова на листке.
Глаза Дуси наполнились радостным светом.
– Я тебя тоже! – написала она в ответ.
Увидев сияющее лицо дочери, мать Дуси облегчённо вздохнула.
– Давайте и мы с вами поговорим в коридоре, – предложил ей Максим, – оставим молодёжь наедине…
Они вышли из палаты, и, найдя подходящее место, уселись напротив друг друга.
– Елена Феликсовна, – сразу перешёл к главному Максим, мы с сыном хотим, чтобы вы и дочь поехали вместе со мной к новому месту моей службы – на остров Сахалин.
Мы ведь уже не чужие – судьба и горе крепко связало нас. На пограничной заставе для вас будет жильё и всё необходимое. Там вы с Дусей будете в полной безопасности – это сейчас очень важно.
Отморозки, которые подожгли ваш дом, вряд ли успокоятся, им грозит тюрьма и свидетели их преступления им не нужны…
Мать поникла и опустила глаза, у неё тоже навернулись слёзы. Такого предложения она явно не ожидала. О том, что им делать, как теперь существовать, когда на пожаре сгорело всё, что у них было, она думала все эти дни.