Зверь задрожал, по телу прошла судорога.
И вот на земле лежит демон в своём втором обличье, голый и несчастный, неспособный пошевелить и пальцем. Человек подходит ближе, ловит его взгляд, приказывает:
– Назови своё имя, – одновременно со словами запускает скользкие щупальца в разум.
Ужас, отчаяние и отвращение поднимаются волной, не оставляя места мыслям. Смывают чужое присутствие, выбрасывают из головы, как морские волны выносят на берег мусор.
– Совершенно безумен, – слышит он сквозь пелену голос волшебника, – подчинить невозможно.
– Пристрелить его? – буднично предлагает один из лучников.
– Не надо. И такой пригодится. Берите его.
Его хватают за руки, волокут по земле, сдирая в кровь спину. Они и сами пахнут кровью. И пустая деревня ею пропахла. И железная клетка, куда его швырнули – тоже.
Тишину нарушает звонкая дробь капели и хруст яблок, в которые вгрызаются крепкие зубы. Лика по-прежнему лежит головой на чужих коленях, прохладные руки гладят её по голове, перебирают волосы. Теперь это не вызывает страха.
«Папа», – сказала она тогда. Конечно, это не может быть давно покойный лорд Селивер. Как там говорил Лейоран – древний дух земли изменил её кровь. Теперь она больше его дочь, чем лорда-бунтовщика. Тогда она испугалась. Теперь – не боится.
– Моя девочка, – руки продолжают легко касаться волос, голос тихий, слегка шелестящий, нечеловеческий, ласковый и совсем нестрашный.
Лика открыла глаза – увидела лицо над собой. Узкое и скуластое, с раскосыми жёлтыми глазами, не похожее ни на человеческое, ни на эльфийское. Совсем не красивое, не знакомое, но почему-то родное. Серая балахонистая одежда и серо-белые, словно припрошенные пылью длинные волосы – всё это тоже казалось знакомым.
«Да это же с ним мама встречалась в хрустальной пещере! Его показала память камней!»
Лика поспешила подняться. Пещерный дух, или кто он там такой, не возражал. Смотрел своими жёлтыми глазищами, молчал и ждал чего-то.
Лика быстро оглянулась, заметила жующих яблоки мальчишек, небольшое озерцо, в которое с потолка срывались звонкие капли. Вновь встретилась взглядом с хозяином пещер, спросила, хотя знала ответ:
– Вы мамин друг?
– Да друг. Друг Гвены, твой друг. Ты – моя девочка. Алика, дочка Гвены. Гвена просила спасти тебя. Тебя спас. Её – не смог.
Он говорил короткими фразами, словно не мог построить длинные. И назвал её Аликой. Откуда-то из глубин памяти всплыло нежданное воспоминание, что именно так называла её мама.