– Нет, господин Лупу, – пробормотал Драгош, гадая, когда закончится эта вступительная часть.
Но Лупу, казалось, был поглощен приготовлением соуса.
– Подай-ка мне головку шалота, – произнес Йонуц, указав Драгошу на корзинку.
Драгош подошел к плите, опустил руку в корзинку, положил две луковки на разделочную доску. Чуть заметное движение. Большая стрелка его внутренних часов замерла. Он напрягся, разом выдохнул весь воздух, наполнявший легкие, и по его телу пробежала мучительная дрожь. Он дернулся назад, пытаясь высвободиться, но Марин Ангел крепко прижал его руку к разделочной доске. Драгош вскрикнул, видя, что его правую кисть, распластанную на доске, прямо по центру пронзил овощной нож.
Йонуц повернулся и стал расхаживать по кухне, в то время как Михаил, Григоре и Дино с серьезным видом ждали дальнейшего развития этой истории.
– Драгош, ты сильно меня разозлил, – начал Йонуц. – И знаешь почему?
Драгош, корчась от боли, кивнул.
– За эту перевозку отвечал ты. Но все полетело к чертям. Ты виноват, и тебе придется заплатить. Видишь, как все просто. Я вообще не люблю ничего усложнять. Все полетело к чертям собачьим, говнюк ты этакий! Первый раз все до такой степени летит к чертям. Фуру угнали, один – мертв, другой – на нарах, двадцать пять тысяч евро растворились в воздухе. Ну ты герой…
По перекошенному от боли лицу Драгоша пот стекал крупными каплями.
– И знаешь, что меня расстраивает больше всего? Что эти бабки испарились, а это были мои бабки, понимаешь? МОИ бабки, кретинская твоя рожа! – оскалив зубы, проорал Йонуц, придвинувшись вплотную к Драгошу. И тут же совершенно спокойно добавил: – Так вот, дружочек, придется тебе заплатить по счету.
– Я заплачу… заплачу, господин Лупу, – дрожащим голосом проговорил Драгош.
– Вот именно. Ты заплатишь. – Йонуц повернулся к Михаилу: – Сколько там набежало?
– Двадцать пять тысяч за фуру и двадцать пять налички. Пятьдесят, – ответил Михаил.
– Пятьдесят тысяч евро, Драгош. Хочешь выйти отсюда живым, выкладывай пятьдесят тысяч евро.
– Но, господин Лупу… У меня с собой нет…
– Драгош, я в долг не даю. Платишь прямо сейчас, или придется вывести тебя из обращения.
– Но откуда же я их сейчас возьму? Они вытащили меня из дома. Даже одеться не дали.
Йонуц оглядел Драгоша, на котором были пижамные штаны, куртка поверх белой майки и кроссовки на босу ногу.