– Заполняем шпальные ящики! – раздался надтреснутый голос. О, вот и мастер нарисовался. Голосок-то сел. Чё, укатывают сивку крутые горки? А, нет ещё. Вон опять с Морячком сцепился.
– Я только закурил!
– Не отвлекаясь от работы!
– Слушай, Богдан! Ты в армии служил?
Мастер ещё больше взъерепенился – упоминание о его неслуживости его задевали.
– При чём тут это?
– Даже в армии дают спокойно покурить.
– У нас не аамия!
– У нас турьма! – вставил реплику Дед, но шел уже с лопатой.
– Да вы специально сейчас закуу-или! Пока хопы-ы сыпали можно было укуу-ииться! Бо-осайте, я сказал!
– Или я тихо сказал? – продолжил Лёшка, бывший мастер, вспомнив, видимо, кавээновскую шутку.
– Потому что тишина должна быть в библиотеке, – это уже я вставил свои пять копеек, продолжив шутку.
– Не брошу! – это опять Морячок.
– Я тебя пъемии лишу.
– Тебя давно, наверное, не били, – вздохнул Морячок.
– Чё ты сказал?
– Показал! Пошёл ты, начальник!
Морячок бросил окурок, поднял совок и неспешно, прогулочной походкой пошел к нам – Князь нарисовался, вот Морячок и закруглил спектакль.
Грохот металла лопат о гранитный щебень заглушил все звуки. Попробовал бы кто-нибудь перекидать каждый вечер по несколько десятков кубов щебня. И диеты не нужны. Живот втягивается, горб растёт. Тут незаметно превращаешься в двуногого верблюда.
Когда я только устроился, именно этот щебень меня больше всего убивал. Совок лопаты категорически отказывался лезть в кучу щебня – надо потряхивать лопату, толкая её. Руки немели сразу. Пробовал подталкивать корпусом – к ночи синяк в паху и порванные на ширинке штаны. Нелегко это. Совок за месяц стирается о щебень наполовину длины. А люди? А люди – не заметно. Да и не нужно это никому. Сейчас уже обвыкся. Но, блин, не на этой жаре. И так дышать нечем, ещё и пыль эта кремнево-гранитная столбом стоит, окутала. Пот все глаза выел.
– Чё вы как военнопленные?!
О, Княже проявился. Скучно, видно, стало. Сейчас будет театр одного актёра. А где же зрители? Без посторонних он так не разоряется. А, вот и зрительный зал – это я через плечо оглянулся. Зам ДС, руководящий манёврами в «окно», манёвры-то закончились. Сейчас кран УКСП приведут в транспортное положение, нацепляют на него остальные подвижные единицы и алес. А вот и ШЧ. Да много шнурков – аж четверо. Местные – мастер, бригадир, путейцы горочного околотка. Какое представительное собрание. Спектакль будет фееричным и обидным.