».
Размышления и предположения. Как раз свободу-то, изгнав первых людей (своих творений) из рая, он и подавил, причем безжалостно и жестоко!
Стало быть, еще до многострадального Иова бог Саваоф позволил сатане Деннице подбить Адама и Еву на нарушение данной богом заповеди? А почему всевидящий и всемогущий бог позволил это сделать, почему допустил грехопадение делающих только первые шаги в земной жизни людей? Ведь если бы научил их как вести себя в подобных ситуациях, то, может быть, отпала бы вообще необходимость в написании Библии и создании религии? Бог управлял бы людьми по своему усмотрению, корректировал их неправильные действия и мысли (чего хотят сейчас добиться посредством чипирования всего населения планеты представители «мирового правительства») и дело с концом. Но бог решил не идти простым путем, а избрал более сложный для человечества? Или авторы подогнали свое повествование под конкретные обстоятельства, под уровень человеческой зрелости того времени, что более правдоподобно? Хотя и нынешний уровень человеческой зрелости недалеко ушел от далеких годов начала первого тысячелетия от рождества Христова и еще больших – от создания первых религий.
Но «Он не захотел подавлять их свободы» и кому же в таком случае он доверил или поручил «изуродовать в людях Свой собственный образ»? Разве бог не знал, что дьявол в личине змея нашептывал Еве не слушаться его и вкусить запретного плода? Если он этого не знал, то он не всеведущий и не всемогущий, а если знал, то сознательно пошел на сделку с дьяволом, и этот тандем работает и в настоящее время. Ведь люди без воспитания, а стало быть без души и духа, являются животными!
Хорошо разъясняет этот вопрос И. А. Бунин в «Окаянных днях»:
«Есть два типа в народе. В одном преобладает Русь, а в другом – Чудь, Меря. Но и в том и в другом есть страшная переменчивость настроений, обликов, «шаткость», как говорили в старину. Народ сам сказал про себя: «из нас, как из дерева, – и дубина, и икона, – в зависимости от обстоятельств, от того кто это дерево обрабатывает: Сергей Радонежский или Емелька Пугачев.
Человек весьма охотно, даже с радостью освобождается от всяческих человеческих уз, возвращается к первобытной простоте и неустроенности, к дикому образу существования, – только позволь обстоятельства, только будь оправдание».