Но сейчас передо мной стоял жестокий, неуязвимый парнишка, который пылал гневом и яростью.
«Это лишь сон, лишь сон…» – успокаивала я себя, дрожащим голосом.
«Ты сделала меня таким», – голос Кристофера был грубым и низким, пропитанным ненавистью.
«Ты не он», – как можно тверже произнесла я.
Атмосфера вокруг стала жутко холодной, все мое тело покрылось мелкой дрожью. Кончики моих пальцев немели, а на волосах появились крупинки мороза.
«Нет, это не ты», – с моих губ сошел пар.
«Может это ты уже не ты?» – ехидное подобие улыбки мелькнуло на его лице.
«Что?» – все что я могла выдавить из себя.
Моя рука горела, черная пылающая масса крепче обвивала запястье.
«Кристен Кларк исчезнет сегодня навсегда», – на этих словах он вскинул руками, позволяя тьме потянуть меня ближе к дыре.
Ужас затмил мой разум. Я вся тряслась и извивалась, выкручивая руку. Но оно намного сильнее.
«Нет! Нет!» – закричала я, чувствуя как слезы ручьем льются с глаз.
«Кристофер! Спаси меня!»
В ответ лишь звонкий, страшный смех, и я провалилась в бездонное пространство, где кругом окружала лишь тьма и жуткий холод.
– Проснись, ангел!
Я вскочила, с тяжелом вздохом, слыша звон в ушах. Эхом смех все еще отдавался в моем сознании. Я судорожно обвела взглядом все вокруг, понимая, что это гостиная моей квартиры. Влажные после душа волосы прилипли к шее, а лицо покрылось капельками холодного пота.
Кристофер сидел рядом со мной, на корточках, крепко сжимая мою ладонь. Он был встревожен, черты его лица напряжены настолько, что проступили вены на лбу.
Я все еще не могла умерить свое дыхание. Все это было настолько реальным, что в какой-то момент я поверила.
– Снова кошмар? – тихим и взволнованным голосом, спросил он.
Я слегка кивнула, поджимая губы. Мне было страшно до мурашек. Казалось, если вспомнить этот кошмарный сон, то все снова вернется.
– Прости, прости меня, – заговорил он, опуская голову мне на колени.
Я была не до конца трезвая, после кошмара, но все же, за что он просит прощение?
– Ангел, я так хотел, чтобы ты не думала о прошлом. Я хотел, чтобы мы зажили новой жизнью, только ты и я, – он поднял голову, смотря мне в глаза.
Его взгляд полон сожаления и вины. Мне стало больно смотреть, как его мучают эти мысли.
– Видимо мы не заслужили этой новой жизни, – из моих уст это прозвучало холоднее, чем должно было.