Дома у Антона тема защиты, особенно после того как её отложили, стала основной. Разговоры о диссертации маленькой Жанне приходилось слышать каждый день. Ей к этому времени исполнилось три года, и она уже знала, что дислитацию надо обязательно защищать. Жанне особенно стало жалко дислитацию после слов папы «четыре года её не замечали, а теперь набросились как хищники». Ей представлялся небольшой пушистый зверёк четырёх лет (кто ж ещё мог представиться с таким красивым названием?), который поселился у папы на работе и которому в его отсутствии грозит опасность. Жанна была уверена, что папа дислитацию в обиду не даст, защитит её от неведомых хищников. И однажды, когда родители в очередной раз завели разговор на тему защиты диссертации, она спросила:
– От кого надо защищать?
– Кого защищать? – спросил Антон.
– Дислитацию.
Вердикт Главлита пришёл через три недели: допустить к защите с грифом «для служебного пользования». В этом решении смысла никакого не было, поскольку все научные результаты, вошедшие в диссертацию, были уже открыто опубликованы.
Защита, как принято говорить, прошла успешно. Антон за отложенный период успел хорошо к ней подготовиться, говорил уверенно, на вопросы отвечал чётко. Впрочем, все они оказались предсказуемы. Оппоненты отозвались о работе весьма положительно, без существенной критики, а выступившие на защите коллеги высоко оценили полученные результаты. Казалось, членам учёного совета ничего не оставалось, как единогласно проголосовать «за» присвоение соискателю учёной степени кандидата технических наук. Однако среди двенадцати бюллетеней один оказался «недействительный», вроде как испорченный небрежным заполнением кем-то из членов совета, или оставленный им пустым. В подобных случаях говорят, мол, кто-то воздержался, так как такое можно сделать только сознательно. И хорошо если он выступил во время обсуждения и высказал свои сомнения относительно научной значимости диссертации, по делу раскритиковал её, а затем воздержался от оценки или честно проголосовал «против». Однако ни сомнений, ни конструктивной критики во время защиты не прозвучало, всё прошло гладко без сучка и задоринки. На самом деле этот кто-то по каким-то своим мотивам не пожелал отдать голос соискателю и, спрятавшись за тайным голосованием, остался неузнанным. Впрочем, на решение учёного совета «недействительный» бюллетень не повлиял.