– Ты не в себе.
– Осторожнее со словами, ты сам по возрасту в группе тех, кто попадает под сокращение.
Глядя на Главу, Советник качает головой и отступает назад, в его глазах недоверие и… сострадание.
– Прости, – произносит Глава, в его голосе нет никакого раскаяния, просто хотел припугнуть Советника, – конечно, тебя ничего не коснется. Но завтра я подпишу приказ. Те, кому больше пятидесяти, должны покинуть город.
– Ты хочешь сказать умереть?
– Я сказал, то что хотел, это по крайней мере гуманно.
– Ты не можешь так поступить.
– Подготовь обоснование.
– Послушай.
– Нет, ты послушай! – кричит Глава. – Ты обязан подчиняться моим приказам! Уходи и выполняй свою работу!
Советник поправляет очки, он так глубоко опечален, что не может уйти, хотя обычно покидает кабинет Главы сразу. Глава стоит, демонстративно отвернувшись к окну, его вид говорит о том, что разговор окончен.
Но так бывает не всегда, очень часто именно Советнику удается переубедить Главу, но только не в случае с беженцами. Он всегда непримирим. И, наверное, всепрощение Советника начали подходить к концу, как и выполнение приказов Главы Солдатом.
Мрачный Солдат сидит за рулем своей машины у главного небоскреба. У нас почти ни у кого нет машин, у Солдата она по долгу службы. Она большая, открытая и… старая, как и все в городе. Солдат надевает солнечные очки и едет на окраину города, место, где база его отряда, место, которое он ненавидит.