Солес: Послушайте, господа, это просто уморительно…
Моцарт: У меня был случай в Италии: некий человек наслушался рассказов обо мне и решил, что любит мою музыку и всем говорил об этом. Нас познакомили. «Синьор кавалер-музыкант Вольфганго Амедео Моцарто!»,– воскликнул этот господин. Признаться, такое изысканное обращение меня удивило. Я решил подыграть: Вас неправильно информировали, – сыграв изумление, ответил я, – потому как имя моё: Иоганнес Хризостомус Вольфгангус Амедеус Сигизмундус Моцарти. (Все смеются) Он принял шутку за чистую монету.
Сальери: Позвольте поздравить, господин Моцарт, дуэт был великолепен: госпожа Стринадакки чрезвычайно удивлялась Вашему импровизаторскому таланту. Я взял на себя смелость утверждать, что такой прекрасный музыкант, каковым Вы являетесь, не может не быть и замечательным импровизатором.
Моцарт: Вы ошиблись, маэстро, потому как это не была импровизация.
Стринадакки: Но как же, господин Моцарт, у Вас не было записи Вашей партии…
Моцарт: (весело) Мне не нужны никакие записи, все ноты умещаются у меня здесь. (показывает на голову) Тот вариант, что был подготовлен, уступал новому, а времени записать его не было.
Сальери: У Вас сильная память.
Моцарт: Она гораздо сильнее желудка. Как Вам понравилось выступление, барон?
Ван Свитен: Я Ваш поклонник!
Сальери: Господа, а Вы знаете, что император капитулировал перед требованием оперных патриотов? Господину Розенбергу дано указание организовать зингшпиль. Теперь осталось найти композитора.
Мартин: Я уверен, что ни один композитор не станет этого делать.
Моцарт: Отчего Вы так уверены, господин Мартин?
Мартин: Никто из серьёзных композиторов не станет заниматься свинством!
Моцарт: Заниматься свинством? Где же Вы увидели свинство в национальной опере?
Мартин: Любой, кто разбирается в музыке, знает: не может быть никакой национальной оперы! Оперой может зваться лишь произведение, написанное на итальянском языке.
Моцарт: Скажу Вам, что почёл бы за честь сочинить оперу на родном языке, а свинство нахожу в том, чтобы писать пустую музыку, не трогающую чувств, и прикрывать эту пустоту фальшивым блеском музыкальных завитушек. Как скоро Вы считаете себя композитором, то должны понимать: в опере главное музыка! Неважно, каким языком написаны диалоги…
Мартин: Позвольте не согласиться! Ещё маэстро Глюк утверждал…