И еще неделю после этого сам зарывался головой в подушку, чтобы не слышать невыносимое «Кузя, где ты?». Но подушка не влияла на четкость сигнала, а от детского голоса подолгу болели связки.
Пятилетняя девочка не умела читать. А ее родители либо не замечали моих объявлений… либо хулиганы-мальчишки были тут ни при чем.
Через неделю сеансы связи пошли на убыль. Детское горе недолговечно. Я хотел оставить щенка себе. Потом подумал и отдал в приют. Кому нужен такой хозяин.
Кому мы вообще нужны…
– Мы? – Лара подняла на меня глаза – два стоячих омута, готовые в любое мгновение снова стать проточными, и повторила за мной: – Мы их слышим? Ты тоже?
– Тоже, тоже.
Недоверчивый взгляд… пожалуй, что карих глаз.
– А… давно?
– Четырнадцать лет. А ты?
– Шесть. Шесть с половиной. Мне тогда пришлось уйти с четвертого курса.
Я вздохнул, поделив сочувствие на три части: себе, Ларе и шарику из сиреневого картона, смятому до неузнаваемости во время сеанса. Это я тоже проходил. Таким, как мы, об учебе лучше забыть. И о нормальной работе лучше забыть. Особенно о той, которая предполагает частое общение с людьми. Не только потому что тебе в конце концов надоедают косые взгляды коллег и клиентов, ставших невольными слушателями не им адресованной передачи, просто… В какой-то момент ты понимаешь, что не очень-то хочешь видеть людей. Всех, без разбора, со всеми их слабостями, проблемами и душевными воплями.
Кажется, как раз для таких, как мы, придуманы профессии дворника, ночного сторожа, кочегара в котельной… Правда, последний в случае затянувшегося сеанса рискует оставить весь район без горячей воды.
В Лариной каптерке, похожей на поставленный на попа цинковый гроб, обнаружилась вторая метла. Старая, но мела она, вопреки пословице, чище новой.
А поговорить под слаженное вжиканье метел нам было о чем.
– У тебя было так, чтобы с риском для жизни?
– Сто раз! Дважды – когда дорогу переходил. Потом еще раз, когда в трамвай садился. Ну и на день города – просто в толпе. Чуть не затоптали.
– А остальные девяносто шесть?
– Лара! Не будь занудой.
И под гулкое уханье лома:
– А в самый первый раз, когда тебя накрыло, ты что подумал?
– То же, что и все, кто как раз оказался рядом. Что схожу с ума.
– А тебя забирали… Ну, в больницу?
– Шутишь? Меня бы оттуда никто не выпустил. Столько абонентов под боком, передачи шли бы без перерыва. Круглосуточно! Нет, больницы с поликлиниками я обхожу за километр.