– А почему крокодил? – удивилась Мадлен. Причем здесь крокодил?
– Правда, почему в наших снах ресторан назывался одинаково? Я, например, никогда не слышала о таком названии, – попробовала возразить Полетт.
– Может быть, меня так назвали сестрички? Огромный придурок, с раскрытым ртом, лежит на сидении без чувств. Наверное, сказали, – сейчас мы этого крокодила приведем в чувства, – хихикнул Пьер. – Вот вы и услышали.
– Да какой ты крокодил! – возмутилась Полетт. – Скорее, блудливый кот с усами. А я думаю, что в полуобморочном состоянии, мы были способны обмениваться своими мыслями, вот и получилось, что нам приснилось, что-то одинаковое.
– Вам налить еще? – спросил Пьер, откупоривая еще одну бутылку, проглотив высказывание жены. – Сколько у нас в запасе? – посмотрел он на часы. Ага, сорок минут. Я, пожалуй, пойду, выгляну, посмотрю, что здесь есть рядом. Кто со мной?
– Я устала, – сказала Полетт. – А вы можете идти куда хотите. Но минут через тридцать я вас жду, потому что к обеду лучше спуститься вместе.
– Да, у такой мадам не побалуешь! – засмеялся Пьер, представляя, какую бурю вызовет их некорректный приход к столу.
***
Пьер и Мишель, почти что, уже вышли из двери, как на пути у них снова возникла мадам администратор.
– Я вас забыла предупредить, – сказала она. – К обеду вы можете придти в своей одежде, но к ужину, вам придется переодеться. Ужин у нас по завещанию графа, должен проходить так же, как и в его дни. Наряды, этикет, еда и музыка. Все должно соответствовать эпохе.
– Это примерно так, как на этой картине? – задала вопрос Мишель, повернув голову в сторону картины, изображающей роскошный стол и вельмож в пышных одеяниях.
– Не примерно! – повысила голос дама. – Точно до каждой мелочи. Платье вам принесут позже.
Дама победно удалилась, и Пьер передразнил её неврастеническое выражение лица.
Мишель и Полетт посмотрели на картину. Лица присутствующих было трудно разглядеть. Но общий дух картина передавала.
– Я бы хотела одеться вот так, – показала Мишель на женщину в белом, подпоясанную золотым поясом. Мне кажется, что я на нее похожа. У меня такая же фигура.
– А я вот так, – показала Полетт на даму с пышными формами, в красном.
– А я хочу, как вот эта мадам, – показала Мадлен, на девушку лет двадцати с рыжими волосами, в голубом платье. Для меня здесь нет подружки по возрасту, значит, я беру эту мадемуазель.