, массивного бревна, которым бьют в колокол. Юноша повисал на канате, оттягивая
сюмоку слегка назад, потом еще немного, прежде чем ударить им, словно стенобитным тараном, в позеленевший бронзовый бок колокола. Звонарь изо всех сил тянул веревку, откидываясь всем своим весом назад, и валился, валился до тех пор, пока едва не садился на деревянные половицы башни; и тогда сила противодействия начинала тянуть его обратно, вперед и вверх. Движение походило на запись, прокрученную задом наперед: падение чудесным образом преображалось в собственную противоположность.
Япония – страна колоколов. В детстве мне подарили японскую музыкальную подвеску, хрупкую безделушку в виде миниатюрной пагоды. Пять свесов трехъярусной крыши, каждый увешан крошечными колокольчиками, и пять висячих полых цилиндров, которые звенели, ударяясь друг о друга. Все части игрушки скреплялись леской. И оттого, наверное, что леска была прозрачной, вся эта «музыка ветра» звенела так, словно подвеска вот-вот улетит.
Никто не удосужился ее повесить. Леска, в конце концов, перепуталась, так что развязать затянутые узелки стало невозможно. Музыка кончилась.
Но этот перезвон – мое первое впечатление от Востока: сверкающий металл, переливы звуков, порывы ночного ветра…
Ударив в колокол последний раз, звонарь отцепил разноцветный канат, перекинул его через плечо и долго спускался по длинной лестнице, пока не исчез в главном зале храма Дзодзё-дзи.
Небольшая металлическая табличка на башне гласила: «Сиба-Киридоси». Один из колоколов времени в Эдо».
Прежде чем Токио получил свое нынешнее имя, он назывался Эдо. С начала XVII столетия Эдо de facto являлся политическим центром Японии, хотя Киото оставался столицей государства до 1868 года, став ею еще в 794-м. н В начале XVII века только три колокола отзванивали время по часам. Один колокол находился в Нихонбаси, внутри тюрьмы, расположенной в самом сердце города; другой располагался неподалеку от северо-восточного храма Богини Милосердия. Третий колокол был в Уэно, возле северных городских Врат демона. По мере того как Эдо разрастался – к 1720 году в городе проживало свыше миллиона человек, – сёгуны из рода Токугава разрешили иметь больше колоколов, отбивающих время: в Сибе, у Токийского залива. Восточнее реки Сумида, в Хондзё. В западном предместье Ёцуя, при Храме Небесного дракона. В юго-западной части центра, на холмах Акасака, где сейчас находится главное здание токийской теле- и радиосети. Западнее, в районе Итигая, возле Министерства обороны. И далеко на северо-западе, в Медзиро, где в 1657 году в городе впервые случился страшный пожар. Обычно колокола звонили каждый час, чтобы город сёгуна знал, когда вставать, когда ложиться, когда работать, а когда садиться за стол.