ГЛАВА 2
«Граф Герман Крамольный»
Племяннику графа Филиппа уготована в этой истории гораздо большая роль, чем самому графу Филиппу, который отныне в ней не появится, кроме как в воспоминаниях.
В то время, о котором идет речь, то есть в июне 1794 года, графу Герману было тридцать восемь лет.
Как уже упоминалось, тот жил не в лучших условиях, чем простой батрак. Он работал на земле сам, как крестьянин, от зари до темна, как крепостной, вспахивая тот кусок земли, в несколько акров, который прилегал к его маленькому домику, имея на хозяйстве всего одну кобылу, да и ту не отличавшуюся особой силой.
Бывало, ему то и дело приходилось останавливаться, ибо кляча, которую бедняга понукал, быстро выбивалась из сил. Часто ему самому приходилось впрягаться в плуг, пока сама кляча в стороне пощипывала травку, понемногу восстанавливая силы.
Поработав в поле, граф Герман возвращался в крохотный домишко, с двумя малюсенькими, отгороженными друг от друга комнатками, еще более маленькой кухней и узеньким загончиком для этой самой кобылы, да еще двух-трех несушек, одной козы и молоденького поросенка.
В доме графа всегда встречала жена, молодая, красивая женщина, лет на десять моложе его, она подавала к столу все то, чем можно было располагать, заботливо обслуживала уставшего мужа и пятерых девочек, старшей из которых казалось лет семь, а младшей не более полутора лет. Приглядевшись, можно было заметить, что намечается еще ребенок. Женщина то и дело прикладывала руку к талии всякий раз, как ей приходилось снимать с огня полный еды казан или подтащить ведро воды к корыту с грязной посудой, словно бы она убеждалась, что младенец не пострадал от того, что мать вынуждена так напрягаться.
– Сядь же, Марианна, – сказал Герман. – Пусть Мария сама накроет на стол.
– Да, папа, – ответила старшая девочка и принялась проворно вертеться на кухне, накладывая родителям и сестрам порции еды, да расставляя перед каждым тарелки.
– Помощница ты моя, – и мать поцеловала дочку, когда та закончила и села за стол.