Флавий глубоко вздохнул и зажал боковинку языка между зубами. И со всей мочи ударил кулаком в подбородок.
Обычно от такого человек впадает в болевой шок. Но это обычный человек, не прошедший школу боевого безумия. А для Флавия ослепительный фонтан боли во рту лишь послужил толчком к переходу в слабо контролируемое, но разрушительное и практически неостановимое движение навстречу врагу.
Берсеркулиз.
Тайное знание северных народов, досконально изученное римскими военными, улучшенное и усовершенствованное. Забитое талантливыми психологами в самые глубины разума.
Боли уже не было – все исчезло. Вместе с мыслями, ощущениями, чувствами. Только две смутные тени впереди, как будто даже усохшие в размерах.
Големы не ожидали от загнанного в глубину неосвещенного помещения противника такой наглости, и на первых же вращениях Флавий отрубил правую руку одному, а второго серьезно ранил в грудь. Твари отступили на шаг, но Флавий не поддался провокации и не прыгнул вдогонку. Говоря по правде, он вообще уже не думал – все что нужно делало тело, управляемое мозгом непосредственно, без участия сознания. Еще несколько сумасшедших по скорости выпадов – и возврат в стойку.
Первая волна берсеркулиз схлынула, вернулись некоторые ощущения, начала ощущаться боль во рту. Флавий заставил сознание частично вернуться, сплюнул кровью на пол и отдал телу приказ на вторую волну. Это далось легче. Откусывать еще часть языка не потребовалось.
Полностью расслабиться, очистить разум, восстановить нормальное кровоснабжение мышц, продышаться. И снова в атаку!
Теперь големов уже четверо. Вернее пятеро, но серьезно угрожают лишь четыре. Последний, обезоруженный, с отсеченной рукой, отошел в тыл.
Дальнейшее Флавий помнил плохо, именно в этот момент вплотную подошел к состоянию высшей точки боевого безумства, как называли это явление мастера Школы. Все, что осталось в памяти Флавия – это бесконечно вращающийся мир вокруг него и разлетающиеся конечности противников. Римлянин атаковал, не замечая ран, ломая все попытки големов уйти в оборону. Вот голова с фонарями голубых глаз отделилась от туловища и повисла на каких-то то ли проводах, то ли трубочках. Несколько из них непрерывно фонтанируют струей черной субстанции.
Вот еще одна конечность с встроенным мечом отлетает в сторону. Голем удивленно смотрит на обрубок руки, фонтанирующий всю той же черной гадостью, но недолго. Флавий вгоняет кинжал ему в шею, одновременно пиная другого противника в живот. Тот на мгновение складывается, и вот уже голова очередного врага катится по полу.