Кондуктор снова направлялась с задней площадки автобуса к передней, расталкивая пассажиров, словно воду в болоте, отчего Татьяне пришлось прижаться к окну. Она чуть ли не уткнулась лицом в грязное стекло, но удержалась за поручень. Со спины ее прижало высокое тело, приятно пахнущее, на удивление девушки. В поручень уперлись две длинные руки, обогнув ее с обеих сторон. Подбородок удобно расположился в неглубокой выемке Татьяниной кашемировой шляпы и слегка давил на макушку. Она захотела высвободиться из непреднамеренных объятий, но парень сделал это раньше. Он оттолкнулся от поручня и вернулся в прежнее положение, негромко произнеся поверх шляпы улыбчивое «Простите». О том, что парень улыбался и что это был именно парень, а не старик, Татьяна поняла по тону и тембру его голоса, тоже показавшегося ей приятным.
Девушка поправила шляпу, кашлянула, поежилась от неловкости и скинула усталость, поведя острыми плечами, которые фигурно выступали сквозь тонкий плащ. Несуществующая женщина объявила следующую остановку, и Татьяна начала готовиться к выходу, от которого ее отделяла добрая дюжина человек, столпившихся на средней площадке автобуса напротив дверей. Но сначала требовалось выбраться из своего уютного уголка.
Придерживая широкополую шляпу, которая норовила слететь с головы при каждом удобном случае, Татьяна повернулась кругом. Парень стоял лицом к ней, прижавшись правым боком к поручню и обвив его одной рукой. В другой держал смартфон и читал, улыбаясь. Худой и длинный, он носил серую куртку спортивного стиля из плащевой ткани и джинсы, темно-синие, с легкими потертостями, но не специально воссозданными дизайнерами, а теми самыми, которые образуются, когда одежда занашивается годами. Клочок русых волос на макушке торчал врастопырку, выбиваясь из остальной массы тоже не особо уложенных волос, но хотя бы более-менее примятых к голове. На лице из-под бледной кожи вылезала двухдневная небритость, при этом отдельные волоски выпирали сильнее. В мочке правого уха блестел плоский стальной круг. Татьяна в мгновение ока оценила и осудила его неряшливость и непростительное равнодушие к внешнему виду, но пахло от него приятно, чем-то ментоловым и хвойным. Она одарила парня высокомерным взглядом, хотя с ее небольшим ростом трудно было смотреть на эту дылду свысока.