«Приятный голос», – отметила девушка, слушая традиционную вепсскую сказку о старике, решившем нанять лису, волка и медведя в качестве плакальщиков для своей умершей жены. То, что идея так себе, было ясно даже малышу, но из сказки слов не выкинешь. «Особенности национального сознания» – машинально она сделала пометку в блокноте, слушая грустный конец сказки. «Вепсы народ малочисленный, и не особо воинственный. Пока славяне активно осваивали территории Северо-Запада, вепсам приходилось все дальше и глубже уходить в лес, от стычек с шумными и бойкими соседями. А в глухом лесу веселого мало». Под баритон гида, рассказывающего теперь о профессоре Толкине, взявшим за основу выдуманного эльфийского языка финно-угорские наречия, Котеночкина задремала. А проснулась уже в вепсской деревне. «Хорошо, что диктофон был включен. Успею набросать „рыбу“ статьи и пару заметок для соцсетей», подумала она.
Шумной толпой команда журналистов ринулась заселять номера в нарядном домике. Стараясь не отставать, Саша подхватила ключи и открыла свою дверь. Сквозь распахнутые занавески виднелась прекрасная река Свирь. Деревянные крашеные полы, металлическая кровать с набалдашниками и ковер с оленями, резная мебель и тончайшее вологодское кружево – наверное, именно так выглядит деревенский рай. Картину завершал потрепанный томик Стругацких, издательства «Детская литература», выхваченный взглядом на заполненной этажерке ручной работы. Такой же точно был у бабушки дома. Все заботы последнего времени: вредные коллеги, тексты, начальство как будто оказались в другой жизни. А здесь – лишь спокойствие и уверенность в незыблемости мира.