В-третьих, и в-главных, после 1979 г. электоральные успехи политиков, являвшихся радикальными сторонниками рынка, подобных Тэтчер и Рейгану, наткнулись на пределы трансформации политической сцены. За гранью возможного осталось сколько-нибудь заметное посягательство на крупнейшие программы государства благосостояния – систему социального страхования и Медикэр в США и Национальную службу здравоохранения в Британии. Вместо этого, несмотря на частичный провал прорыночной неолиберальной программы реформ, возможно, наиболее устойчивым достижением обоих правительств стала успешная трансформация политической культуры по обе стороны Атлантики. «Большое правительство», «облагай налогами и трать», «зависимость от социальных пособий» стали восприниматься как пороки, коих следовало избегать любыми способами; а эффективность, выбор и рыночная предприимчивость – как добродетели, которые следует поощрять и поддерживать.
В конечном итоге, согласно истории, изложенной в «Masters of the Universe», эта культура создала питательную среду для катастрофического провала регулирования в ходе финансового кризиса 2007–2009 гг. Это был изъян в системе, о котором говорил Алан Гринспен в своем знаменитом выступлении перед Комитетом по надзору и правительственной реформе при Палате представителей (см. наст. изд., с. 440 прим. 31). Справедливости ради следует сказать, что это был и провал государства, проявлявшийся вне зависимости от того, какие партии находились у власти, правые или левые. Клинтон, Блэр и Браун столь же активно занимались дерегулированием финансовых рынков, как и все остальные. Этот просчет совершили политики, представлявшие весь политический спектр, и, как говорится в книге, он был характерен для всего культурного сдвига, в котором доминировало представление о рынках как о непогрешимых и самокорректирующихся генераторах богатства. Недавний кризис показал, что для обеспечения конкурентности рынка и реализации его динамического потенциала требуется надлежащее регулирование. Не следует забывать ключевое положение разработанной Джорджем Стиглером теории экономического регулирования – о захвате регулятора регулируемыми (с. 169–170), следует также помнить о ранних неолиберальных архитекторах немецкого экономического чуда (с. 161 сл.) или идеях Генри Саймонса, принадлежавшего к первой чикагской школе (с. 128 сл.). Условия эффективной конкуренции на рынке должны поддерживаться прочным законодательным каркасом и надлежащим проведением в жизнь регулирующих норм.