Внучка Велеса. Боги, духи и герои славян - страница 3
Шрифт
Интервал
И может тогда, возродится из праха Россия,
И страшные тайны откроют для нас зеркала
Лунная ночь
А в лунную ночь на Купалу,
я вышла из дома тайком,
Туда, где округа гуляла.
Не думала я ни о ком.
Но тошно и странно остаться,
где спит он, хлебнув медовухи.
И странная птица кричала,
и злобно смотрели старухи,
– Беспутная, черти с тобою,
забыла про долг ты и честь.
А мне захотелось с любовью
столкнуться, и коль она есть
За всю пустоту отгуляться,
забыться в объятьях чужих.
О, как они там веселятся,
и он из тумана возник.
А кто? Я его не спросила,
откуда забрел не пойму.
Но странная дикая сила
толкнула внезапно к нему.
И времени ход не заметив,
Яриле смотрела в глаза
И был он то темен, то светел,
то грустен, то весел тогда.
Я знала, такое случиться
могло лишь в Купальскую ночь,
И крыльями черная птица
взмахнула, и бог мой у ног
Забылся на миг, не тревожил,
а я разрыдалась тайком,
Дурманное травное ложе,
и мы так свободны на нем,
Жалела потом? Да пустое,
я помнила после всегда
И тело его молодое,
и звезды глотает вода.
И в лунную ночь на Купалу,
таких не бывало потом.
Как долго еще я мечтала
о Боге своем молодом.
Повелитель звезд (Славянская сказка)
Ний звезды зажигал во мраке ночи,
Устав от этой дикой суеты.
В провале неба как гореть им хочется,
Сверкали эти желтые цветы.
И любовался ими в час творенья,
И с ними говорил о суете,
Они дарили радость и забвенье,
Они сверкали в этой высоте.
И вот когда к ним устремились души,
Чужие боги, захотев украсть
Свет неземной, он в ярости разрушил
Свои творенья, пагубная власть
Ему уже покоя не давала,
– Я породил, – властитель говорил,
Я погощу вас, – хохотал устало,
И в небеса смотрел и их гасил.
Без жалости, без трепета, без боли,
Он с ними расставался в грозный час,
О, сердце, ослепленное любовью!
В нем ненависть так яростно зажглась.
И вот когда одна звезда осталась,
Последняя, сияя пред концом,
Она ему бессильно улыбалась,
И замер властелин, и он потом
На дело рук своих взирал устало,
То злился, то смеялся в пустоте,
И лишь одна звезда, она сияла
На той невероятной высоте.
И рукопись поэта осветила,
И растворилась на холсте потом,
И только этот свет и эта сила
И правили и словом, и холстом.
Молчит властитель около картины,
И слушает, забыв про все, стихи,
И только неба черного лавина,
Беззвездная над головой висит
Русь жива и будет жить
Наши страсти и страхи наши