Тут я взглянула на свою компаньонку и поначалу ужаснулась. Перес лежала в углу купе и держалась лапой предположительно за то место, где у троллей находится сердце. Лицо моей соседки напоминало кислый лимон, смешанный с этой самой пресловутой соленой рыбкой.
– Обижают бедное, никчемное существо! – скорбно поведала она, обнаружив мое внимание.
Если я правильно поняла, весь сыр-бор произошел из-за этой несчастной маленькой статейки на последней полосе газеты «Час вздремнуть». Без всякого сожаления я передала обрывок старой троллихе. «Сердечный приступ» продолжился еще ровно две минуты, просто для того, чтобы меня заела совесть. Затем моя соседка удовлетворенно, со странной смесью гордости и любви расправила большую (по троллиным меркам) фотографию Чучо и полезла с ней в рюкзак, откуда через десять минут раздался мерный храп, похожий на скрип несмазанного деревянного колеса доисторической телеги.
Поезд прибывал в Зеленецк.
***
– Свободных мест нет! – сурово сказал портье.
– Может, мы подождем и что-нибудь освободится? – жалобно спросила я.
– Нет, не освободится! – Он недобро покосился на мой рюкзак, который благополучно продолжал храпеть уже второй час после приезда в Зеленецк.
– Войдите в наше… в смысле, в мое положение. – Я делала уже третью попытку снять номер в единственной гостинице маленького города. – Поймите, здесь просто больше негде остановиться.
– Ну, отчего же? – Портье проявил благосклонность. – Вы можете снять однокомнатную квартиру для себя и своей собаки. У нас с животными нельзя, и нечего прятать несчастную в рюкзаке. Ну-ка, кто там у нас? Уси-пуси, маленький! Хрипит от недостатка воздуха, – авторитетно заявил он, протягивая руки к рюкзаку.
– Нет, вы знаете, собаку лучше не беспокоить. – Я поспешно спрятала рюкзак. – Согласны на квартиру.
– Это славно, – портье подобрел и зарылся в телефонную книгу, – а то, знаете, мало ли кто заметит. Недавно привезли хомячков, те убежали, поселились на кухне и, представьте, начали размножаться и разбежались по всем номерам.
Я подумала, что если Перес поселится на кухне, то единственной гостинице города придет конец, и, вежливо улыбаясь, взяла телефон хозяина квартиры на сдачу.
***
Хозяин съемной квартиры оказался гораздо сговорчивее портье, наверное, потому что Перес к обеду перестала храпеть. И вот я вытряхнула троллиху на мягкую двуспальную кровать, где «соня» незамедлительно свернулась клубочком.