Всевышнему, чай, ведомо все, а то и лишнее кое-что от соседей.
Не ошибка ли Создателя Его Бессмертие, нас тьма, мы так никогда и не успеем постичь, что у Создателя на уме, зачем ему столько лишнего, что и нам никогда не пригодится.
Ну – смертные, интересно, кто рад этому, кому не в жилу, кому начхать, пока выясняешь, глядишь смерти ждать надоест.
Сомнения – часть Бесконечности Божественного сострадания, но Вера того не приемлет у Веры одних престольных праздников тринадесять, успеть бы выяснить, быть концу Света для Бога раньше чем конец Веры или как?
Смертный создал порох и колеса, а Бессмертный только Адама, а почести все Всевышнему.
Науки – кокетство ума в пределах компетенции Всевышнего, потому все что Науки предъявили в свое оправдание – сомнение в необходимости компетенции Всевышнего.
Всевышний не противится сомнениям в его целесообразности, сомнения находят все больше доказательств неизбежности Всевышнего как могильщика цивилизации. А что, должен же кто-то объявить победителя в затянувшемся соревновании.
Безбожник скорее поймет Всевышнего, обожествление невежества не заслоняет его человеческое лица, которое он видит каждое утро умываясь
Религия в Богах не нуждается, попов переизбыток, и свято место пусто не бывает…Религия саркофаг Всевышнего, саркофаг корпоративной археологии.
Даже когда Бога нет без него – никуда.
Без Бога не знаешь куда приткнуться сироте в толпе попов.
Думаем о Господе, говорим о религии, поклоняемся попам дослужившимся до сана поверенного Всевышнего.
Всевышний – роскошь мечты человеческого убожества.
Не важно есть Бог, нет Бога, важно здоров ты или хвораешь памятью.
Всевышний – прихоть душевного одиночества, пресыщенного компанией с собственной персоной…
Бог атеизмом эгоизма.
Бог – четыре стены, крыша, в двери не дует и ты никого не ждешь.
Всевышний – зерно Духа, у разума интересы плотоядные.
Послушаешь сладкоречивого на пасху попа, он словно еще не утер уста после кагора за столом у Господа.
Споры о Вере вполне заменяют мнение Всевышнего.
Молитва – неучтивость гостях.
Всевышний идиома непознаваемости начала и конца его участия в земных мытарствах без утробной теософии.
Стоит понять предел прихоти человека, Всевышний тут же даст ответ на все претензии материализма к недоказуемости участии Божественного бытия в бытии материализма.