На этом подиуме танцевала Скай.
Она это делала без музыки, но, возможно, про себя напевала какую-то
мелодию, потому что получалось довольно ритмично.
— Давай погорячее! — прикрикнул
на девушку Арцэй. — А то что-то нас твой танец не
зажигает.
Эмин и Инбер расхохотались, а
Скай ускорила движения.
— И страсти побольше! — сквозь
смех произнёс Эмин. — Удиви нас!
Девушка стала двигаться ещё
быстрее, но при этом её движения были какими-то механическими.
Происходи дело в реальном мире, можно было бы подумать, что она
находится под действием наркотиков. В игре же сказывалось влияние
ошейника.
— И, вообще, раздевайся давай
полностью! — приказал Арцэй.
Скай начала снимать
бюстгальтер, а зрители её танца притихли, и Фёдор решил
воспользоваться этим моментом. Он заметил, что из всех троих
врагов, на поясе меч висел только у Инбера. Эмин и Арцэй убрали
своё оружие в мешок, и чтобы его достать, им бы понадобилось хоть
какое-то время. Крысу из Клана Боевых Хомяков надо было сделать всё
возможное, чтобы этого времени им не хватило.
Фёдор быстро, стараясь не
шуметь, подошёл к врагам и со всей силы рубанул мечом по шее
Инбера. Голова воина отлетела и покатилась по полу, а тело рухнуло
на ковёр. Реакция оставшихся противников соответствовала их
профессиям: рабовладелец Арцэй от неожиданности испугался, отступил
назад и выставил вперёд руки, словно прикрываясь ими, а воин Эмин
немедленно полез в мешок за оружием. Достать свой меч он успел, но
вот воспользоваться им — нет. Фёдор вонзил свой клинок прямо в
сердце охотника за головами, и тот отправился на респаун вслед за
товарищем.
Арцэй к этому моменту пришёл в
себя. Он ненавидящим взглядом сверлил Фёдора, ожидая нападения.
Скай перестала танцевать и смотрела на происходящее с полным
равнодушием.
— Арцэй, ты умный человек,
давай договоримся, — обратился бывший раб к своему
хозяину.
— О чём ты хочешь со мной
договариваться?
— Прекрати меня преследовать! Я
не вернусь. Я многое понял. И главное, я понял, что смогу выжить в
этой игре. Просто отпусти меня, и я никогда не причиню тебе никаких
неприятностей.
Арцэй рассмеялся.
— Ты в своём уме? Какие ты мне
можешь причинить неприятности?
— Разные. Поверь уж. Но я хочу
мира.
— Ты предал меня, распустил по
округе моих рабов, нанёс мне ущерб и хочешь, чтобы тебя никто не
трогал? В принципе желание логичное. Но ничего не выйдет! Тебя
поймают и приведут ко мне! А я буду тебя пытать! Каждый день! И
может быть через год, когда ты со слезами и соплями будешь лёжа на
брюхе молить меня о пощаде, я разрешу тебе перебраться чистить
дерьмо из нужников на шахтах! Но это ещё надо будет
заслужить!