Из «УАЗика» разносится:
– Э-эх-х! Дороги-и! Пыль, д-да-а туу-ман, хо-ло-да-а тревоги!..
«УАЗик» скрывается за машинами.
– Шесть-восемь месяцев отпахали в море, в тропиках, без женщин и кондиционеров. Не так взвоешь!
Владимир оборачивается к Анатолию.
– Рыбаки. Пришли с промысла. Из рыбного порта едут в Восточную Гавану. Вон там они живут.
– Веселые ребятки!
– Не то слово. Гудят! Теперь до отлета в Союз расслабляться будут. Их экипажи самолетами меняют. А они, пьяные вдребезги, эти самолеты в полете прямо – таки раскачивают. С ними летать-то страшно. Но с этими парнями дружить нужно. У них отменная свежая рыбка имеется. В обмен на ром «Гавана – клаб» или «Бокарди». Сырой тунец, например, подсоленый. Строганина, называется. К пиву. Да к чему хошь. Идет только так! Потрясающе вкусно. Угощу как-нибудь. Кстати о наших рыбаках. Слушай хохму. Увязались тут три пьяных наших рыбака за одной хрупкой изящной кубиночкой. Сначала шутки шутили. Она им: «Отстаньте, полицию позову». А они кубинку до самого ее дома преследовали. И, пьяные морды, прямо в ее же квартиру за ней следом и вломились. Так она одним ударом самого здорового напрочь вырубила. Второго взяла болевым приемом на удержание. А третий, видя такое дело, в миг протрезвел и дёру дал. Тут, к счастью, военный патруль кубинский проезжал. Всех троих и повязали. Хотели кубинским судом их судить. А наше посольство говорит: «Отдайте их нам. Они у нас в Союзе как миленькие лет восемь будут сидеть за попытку изнасилования, да еще и заграницей». Но кубиночка эта, а она оказалась из кубинской спецслужбы, как узнала, что нашим парням светит, сразу забрала свое заявление: «Я – говорит, – их прощаю. Они, – говорит, – пьяные были и не соображали, что делают и с кем связались. Я и так одному нос сломала, а другому руку вывихнула. Хватит, – говорит, – с них!». И простила. Сердобольная.
Володя берет из бардачка пачку кубинских сигарет.
– «Лихерос». Легкие, называются. А на самом деле, какие они к лешему легкие. Мы их «противозачаточными» назвали.
Машина с переводчиками подъезжает к двухэтажному, утопающему в цветах особняку. Порхают колибри. На веранде перед домом два кресла-качалки.
– Приехали.
Анатолий выходит из машины, достает из-под коврика ключ, открывает дверь. Затем помогает Владимиру втащить в дом чемодан. В холле, слева от входной двери около высокой клетки сидит на жердочке большой белый попугай «Ара» с здоровенным клювищем. Владимир с интересом его рассматривает. Попка вдруг говорит по-русски: