Она прижалась еще сильнее; это гибкое сильное тело, запах ночных
цветов и свежескошенной травы пускали сладкие мурашки по коже. Я
покосился на Томаса, но тот уже отвлекся, подгоняя усталых
гвардейцев, окруживших повозку с золотом. Да и он все равно ничего
бы не заметил, даже если бы смотрел в упор – ни волос, движимых ее
дыханием, ни смятой объятьями одежды. Он просто не мог – не был
способен.
- Я никогда не попросила бы тебя об этом, будь какой-то иной
способ остановить Адама. Я спасала твою жизнь не для того, чтобы
потом сжечь ее в войне, которой ты не желаешь. Но это единственный
путь.
Я ничего не ответил – мои спутники не могли заметить Шэдди, зато
прекрасно могли видеть и слышать меня. Все, что я сделал – чуть
сжал бедрами бока коня, понукая двигаться вперед. Шэдди устроилась
поудобнее и, положив голову мне на плечо, молча смотрела, как
кружится черный вихрь над белокаменным городом.
Мне не нужно было ничего говорить. Мы оба знали ответ.
Когда я замерзал у ворот города богов, лишь одна из сиятельных
ками была достаточно сердобольна, чтобы спасти жизнь запятнанному
злом, запятнанному настолько, что даже два долгих года в самом
чистом месте во Вселенной не было достаточно, чтобы отмыться до
конца. Может, я и не самый добрый человек на свете, не самый
честный, отважный или сильный, но даже я все еще помню, что такое
долг жизни. И я должен Шэдди куда больше, чем жизнь – я должен ей
свою душу.
И она может рисковать ей, как пожелает.
Мы расстались с гвардейцами на одной из площадей в центре
города; солдаты отправились дальше – во дворец, стражники Томаса –
вместе с ними. Напоследок они упросили меня благословить их всех –
уверен, многие заметили, что в моем исполнении, при посильной
помощи Шэдди, от них действительно становилось легче на душе – что
я с неохотой и сделал. Смешанные чувства... с одной стороны,
официально церковь никогда не давала мне сан, все доказательства,
которые у меня есть – подделка. С другой... это была идея Шэдди,
что технически делает меня самым настоящим жрецом в этом
королевстве. Учитывая, что в каждой уважающей себя деревеньке,
кроме традиционных для королевства, поклонялись своему ками,
зачастую даже не существующему на самом деле, это не было особой
проблемой.
Я – просто единственный человек в мире, который верует в
известную милосердием и красотой добрую ками Шэдди. И это даже
почти не шутка.