из окон домов. Я мимолетно оглядел окно домов – никого не увидел. Конечно, они скрылись. С опущенной головой и, стараясь ее не поднимать, как бы не велико было желание, дошел до квартиры Натали. Все это время ощущение, что на меня сверлят сзади взглядами, не прекращалось.
Нэт впустила меня и тут же ушла в свою комнату. Я разулся и, пряча за спину розу, проследовал к ней. Сердце то билось, то замирало. Внутри все защекотало. Нэт сидела ко мне спиной. Я осторожно провел по ее мягким шелковистым волосам. Она не отреагировала (рука за спиной с розой подрагивала: мне было страшновато).
Чтобы извиниться или сделать что-нибудь хорошее, нужно иметь крупицу мужества – это ведь не послать кого-нибудь.
Я коснулся ее шеи и прошептал: «Можно бы быть и поласковее». Она обернулась, рот ее приоткрылся (она хотела сказать что-то не слишком приятное) и закрылся, когда она увидела в моих руках розу. Она тут же расплылась в неописуемой улыбке, глаза наполнились добротой. Она поднялась со стула, обняла меня и поцеловала в щеку (мне пришлось вытянуть в сторону левую руку с розой, чтобы она не сломалась, а Нэт не укололась). Я почувствовал запах ее волос и духов – на несколько секунд мне показалось, что я взлетел и парю. Натали мне простила мое дурацкое поведение. Надо было сразу же на следующий день после моего идиотского прикола над Жердиной сделать Натали подарок, а, возможно, даже к лучшему, что я сделал его сейчас – ведь каждому требуется время отойти, остыть. Нэт поставила розу в воду, а потом снова крепко обняла меня – это было супер. Пока Натали одевалась, я включил телек и попереключал каналы, попивая кофеек. Я спросил у Нэт, где родители, она ответила, что отец в командировке, а мать работает в магазине. Я подумал, что дела у ее родителей не лучше, чем у моих (ну может, самую малость). Уж лучше отец пусть будет в разъездах, чем возвращаться вечером раздраженным с работы и придираться из-за всякой хрени.
Вечером все (я, Натали; Серый и Юлька; Рик и Светка) сидели в саду. Серый дымил, как паровоз, и лапал Юльку, которая постоянно хихикала так, точно с ней это в первый раз, и она все еще невинная девочка. Мы с Натали еще не спали, да я и считал, что это не стоит делать сейчас – все только разрушишь в клочья. Но мой дружок Серый, видно, так не полагал, я его не винил, но в этот день, сидя в веранде и обнимая Натали, я пожалел о том, что знаю Серого. Он был таким ублюдком.