… Почему? Нет. Почему он остановился? Я не могла, боялась, посмотреть на него. Вдруг он смотрит куда-то, но не на меня? Или что-то там делает?
… и тогда что?
И только через вечность я подняла на него глаза.
…
Он смотрел в мою сторону. Нет не в сторону, а на… меня…
…
Что делать? Вот сейчас он уйдет. И я опять останусь одна. И вновь девчонки назовут меня «брошенной». Это нельзя, этого не должно быть, не справедливо. Я так не хочу.
Я готова его любить, быть рядом с ним всегда, оберегать и охранять. Я никогда его не брошу. Я умру вместе с ним. Ну что еще я могу сделать для него?
…
Он стоял и смотрел на меня. И я не выдержала и подошла к нему. Боясь испугать и оттолкнуть чем-то своим неосторожным.
…
И вот счастье. Он наклонился и погладил меня по голове.
– Собака ты моя. Моя собаченция.
«Весна»
Неужели, не будучи в силах понять себя, мы можем лишь обмануться своей надеждой?
– Зачем ты живешь?
– Давненько меня об этом не спрашивали…
– Всему свое время.
– И почему ты считаешь, что оно уже наступило?
– Ты считаешь, что этот вопрос задается только после определенного количества выпитого?
– Чаще всего именно так. А как сейчас?
– Хотелось бы услышать, что ты живешь ради любви.
– ???
– Нет. Этот ответ скорее всего был бы из-за бессилья умственного тупика. Что с тобой?
– Уже было что-то подобное. Этот вопрос, всегда возникает из ниоткуда, как ответ на бессилье понять, что происходит, и хотя бы как-то приспособиться ко все новым и новым впечатлениям от надвигающейся на тебя жизни, противостоять которой, как оказывается ты не можешь. Как ни странно, не помогают и вопросы-ходули –что делать? и кто виноват? – ответы на которые сначала кажутся столь значимыми и лишь потом оказываются бессмысленными и бесполезными.
– Может быть, ты просто пытаешься уйти от этих вопросов?
– Может быть … Вот только не удается забыться и заснуть, и видеть сны. Вопрос периодически всплывает вновь и вновь, и с каждым разом он все больше похож на труп давно утонувшего. Сам о себе напоминает и требует ответа. Но при этом все чаще возникает ощущение – найденный ответ ничем не поможет, так как остается все меньше времени для его воплощения в собственном существовании. И тогда сами собой приходят слова, за которые, уже за них одни, можно назвать писателя великим –