– Господи, помилуй! – запричитала моя спутница взволнованно. – Что на тебя нашло, дитя? Нельзя так пялиться на людей, тем более на джентльмена! Дикость! Это было крайне неприлично и неуважительно.
– Но его лицо… Точнее, его глаз… А что с ним случилось? Я ничего не могла поделать с собой. Он меня напугал.
Бобби устал и уже не резвился на зелёном газоне возле дорожки, а мирно семенил лапками рядом со мной, держа в зубах веточку. Миссис Пиншем ещё долго отчитывала меня за неприличное поведение, затем успокоилась и остаток нашей прогулки потратила на рассказ об этом странном человеке, мистере Готье.
После этого разговора, когда мои мысли были заняты беспокойством об экзаменах и перепачканным кровью мужским платком в моей ладони, я, наконец, вспомнила Джейсона Готье. Когда мы впервые встретились, мне было шестнадцать… И я понятия не имела, что судьба уже тогда распорядилась моим будущим, и воля её была преждевременной и жестокой.
Будучи жертвой чьего-то плана или всего лишь сложившихся так обстоятельств, я оставалась в неведении до того момента, как жизнь моя и моей семьи пошатнулась, словно хлипкий шарик, покатилась вниз и разбилась на сотни осколков, слишком незначительных, чтобы собрать их снова. Но достаточно острых, чтобы порезать меня саму на тысячи острых кусочков.
Глава 2. От края до края…
Миссис Пиншем не была похожа на тех кумушек, злобных жён господ из высших слоёв общества, чьи речи порой так и сквозили презрением и едким пафосом, от которого у любого нормального человека завяли бы уши. Вдова была в меру холодна, но и добра, а также нежна к любому слабому существу. Кажется, англичанин с французской фамилией Готье был для неё таким существом – несчастным и всеми гонимым. По крайней мере, именно это я от неё и узнала.
Прогуливаясь с ней по парку тем утром, я поняла, что с мистером Готье действительно не всё так просто. Предки его родителей, точнее, матери, покинули Францию лет эдак сто назад, но отголоски тех времён так и бурлили в горячей крови матери Готье. Она гордилась своими французскими корнями, и сыну внушала, что это были исключительно положительные качества его родословной.
– Джейсон рос в Глиннете на наших глазах, и был чудесным мальчиком, – рассказывала миссис Пиншем с нежностью. – В отличие от брата, который сейчас живёт с женой Бог знает где, Джейсон был спокойным, послушным, обожал родителей и ценил всё, чем они его одаривали. Лучшие школы, колледжи, преподаватели… У него наблюдалось множество талантов! Если б он захотел, стал бы великим композитором или архитектором… Однако, судьба распорядилась иначе.