Джеймс провел пальцем по матовой поверхности камня и, тихо вскрикнув, выронил медальон. Тот с легким звяканьем покатился к решетке и закрутившись вокруг своей оси, лег набок.
Цепочка нисколько не помешала и не затормозила его движение. Джеймс старался унять дрожь в руках, он увидел лицо… Нет… Лица! Множество совершенно незнакомых лиц промелькнуло в том камне, они были настолько реальными и… Всех их объединяло одно… Это были не люди. Он провел дрожащей рукой по онемевшему лицу. Ещё и часа не прошло, как он тут один, а у него уже галлюцинации. Да, нервы стали ни к черту, но не настолько же!
Джеймс решил больше к камню не прикасаться. Он надеялся, что, когда придет разносчик пищи, то увидит сверкающий медальон у решетки и заберет его, как нарушающий правила тюрьмы. А Джеймс? А что он? Он ничего не видел и не знает.
Но ни в этот день, ни на следующий, никто на медальон внимания не обращал. Весь персонал тюрьмы просто проходил мимо его камеры.
Если раньше сон Джеймса был беспокоен, то теперь он пропал совсем. Джеймс смотрел, не отрываясь, на медальон и замечал, как тот иногда начинает бликовать, хотя свет на него не падал. Невозможно было поверить, что медальон до сих пор никто не обнаружил. Переливаясь, он лежал на том же месте, как будто не прошли дни, как будто он упал туда только сейчас. Страха уже давно не было, но что-то подсознательное постоянно советовало держаться от камня подальше.
Пересилив себя Джеймс встал и медленно подошел к нему, он почти ненавидел себя за то, что испытывал.… Нет, не страх, а какую-то неприятную, очень неприятную тревогу рядом с этим камнем. Наклонившись, он протянул руку и медленно, будто боясь обжечься, прикоснулся к нему. Ничего не произошло. А чего он так боится? Рывком, наперекор своим страхам, он надел его себе на шею. Либо страх будет уничтожен сейчас, либо никогда. Это как обучение плаванью, когда тебя выкидывают за борт лодки и отплывают – либо плыви, либо тони. Он плыл.
Какое-то странно успокаивающее ощущение разлилось по его телу. Он подошел к койке и сел. Через 8 минут должны принести ужин или обед. Неважно. Джеймс пытался найти объяснение тому что до сих пор медальон никто не заметил, но бросив эту затею просто свыкся с тем, что по какой-то причине видит медальон только он.
В последующие дни Джеймс стал носить медальон постоянно, а попробовав однажды снять, обнаружил, что жизнь будто утекает из него. Надев камень обратно на шею, он опять ощущал прилив сил. В какой-то степени этот медальон уменьшал боль и страдания, но даже он не в силах был полностью их уничтожить. По-прежнему Джеймс хотел быстрей вернуться к сыну и забыть все, что произошло. Но сны – то пространство, над которым камень не властвовал, по-прежнему они раскаленным железом возвращали его в тот день снова и снова.