– Я не шучу, – не убирая винтовки, говорит она. – Не делай резких движений.
Ее голубые глаза налиты кровью, а под ними залегли глубокие тени. Она совершенно не похожа на ту гордую идеальную девушку-солдата из моих воспоминаний.
– Я пришла поговорить с тобой, – пытаюсь успокоить ее я и оглядываюсь по сторонам, чтобы понять, где мы находимся.
Дакс сказал, что Анна сбежала из «Картакса», но не упоминал куда. За окном виднеются очертания странных, извивающихся зданий на фоне темно-синего неба. На горизонте возвышаются зазубренные пики, а в отдалении кружат точки тусклого света…
Я на шаг приближаюсь к окну и застываю. Мы в Энтропии.
На улице царит ночь, а в городе тихо и спокойно. Кружащиеся точки света – это светящиеся перья странствующих голубей. Мы находимся в одном из зданий на склоне горы. Хотя я не понимаю, почему она здесь оказалась. Анна ненавидит генхакеров – она всегда называла их уродами. Я делаю еще один шаг и, прищурившись, смотрю на вещество, усыпавшее улицы, которое напоминает пепел. И тут у самого моего уха что-то пролетает со свистом.
– Эй! – вскрикиваю я и пригибаюсь, когда бетон рядом с моей головой разлетается вдребезги.
По комнате эхом разносится звук выстрела, а в воздух взметается пыль. Я резко оборачиваюсь и смотрю на Анну. А она вновь поднимает винтовку, чтобы выстрелить.
– Подожди, подожди! – кричу я и, прижав руку к лицу, отступаю назад.
На щеке расползается царапина от осколка бетона. Хотя на самом деле меня тут нет, но под пальцами явно растекается кровь, а рана чертовски болит. Тот, кто создал «Истину», явно разделял энтузиазм Цзюнь Бэй о том, что симуляция виртуальной реальности должна ощущаться настолько же реальной, насколько она выглядит. Анна еще крепче стискивает винтовку, отчего желудок сжимается.