Она совершенно не догадываясь, что у Бони был очень серьёзный план, он хотел одурманить Музу и полностью взять власть на планете в свои руки. Бони думал, что когда волшебные кисти будут рисовать плохие картины, тогда мирные жители легко и просто переделаются в почитателей зла и его самого, разумеется. И ко всему прочему, такому большому во всех смыслах магу, ну, никак нельзя без злой жены!
Муза замуж не спешила, но Дракош хотел помочь всем: и городским, и лесным жителям, и устроить большой свадебный праздник, найдя городского принца – отличную партию для Музы. Родители мальчика, который был очень умён, обладали большими возможностями, а объединить все силы было срочно и необходимо. Дракош понимал, что жители городов не понимают опасности, пока Муза защищает их. А случись что с ней, кто же будет защищать всю планету от Бони? Дракош всеми силами пытался разъяснить жителям планеты, что Филин и Бони не так уж и безобидны, но даже Муза не всегда понимала его. В тайне дракон мечтал о том, чтобы прилетели Анфиса и её папа. Мечтал очень сильно. А разве вы не знали, что если о чём-то долго мечтать – это непременно сбывается? Вот, и Дракош действовал как мог, но продолжал мечтать о своих смелых друзьях.
Да, этой планете требовалась помощь, потому что волшебники так и не смогли добраться до Филина и Бони. Когда дети искали их, чтобы забрать кусочек палочки, Бони и Филин были уже злыми и расставили ловушки на волшебников. А в схватке, когда дети-волшебники сражались палочка на палочку с Бони, обе палочки волшебников отлетели в глубокое море, откуда никак не могли больше подняться наверх. Конечно, победить волшебников Бони не удалось, палочки ему не достались, но и волшебников от заточения эти палочки уберечь не смогли. Каждый день теперь они вынуждены ждать помощи хоть с Арса, хоть с Земли – да вообще хоть откуда, ведь, как известно, не могут они без этих палочек выбраться, а где они и что с ними не знает никто.
С большой надеждой в голосе Анфиса спрашивала каждого прохожего, не видел ли он камешки, которые разлетелись в вестибюле. Но нет – никто ничего не видел, а папа просто снова поправил галстук и ледяным голосом проговорил:
– Мы едем, потом поищем.
– Мы, конечно, едем, но мы больше не друзья! – также холодно и с горечью в голосе проговорила Анфиса.