Самым сложным оказалось разобраться с ценой. Я не имел ни малейшего представления о том, сколько они могли стоить. К тому же там, у других продавцов, цены были разные и непонятно по какому принципу их устанавливали. Тогда я пришёл на кухню, где мама смотрела телевизор и курила, спросил у неё об этом, и она сказала:
– Посчитай, сколько денег ты тратишь, чтобы изготовить одну куклу. Эту сумму умножь на два и выставляй цену.
Я развернулся, чтобы идти считать, но она окликнула меня.
– Погоди. – Она тыкнула на меня указательным пальцем, придерживая сигарету средним и большим. – Если сумма получится меньше тысячи, тогда… умножь ещё на два.
Я кивнул и ушёл к себе в комнату, оставив маму смотреть телевизор и удивляясь тому, как, оказывается, просто считаются цены. У мамы было очень довольное лицо, и я был рад.
Когда я сел за компьютер, мне показалось, что Роза, Лили и Нарцисса смотрят на меня. Я повернулся к ним и в очередной раз восхитился ими. У Розы были короткие каштановые волосы с проседью – это были волосы моей мамы, которые она отрезала специально для куклы. Но мне пришлось их покрасить, чтобы цвет стал более равномерным. Смотрелись они лучше остальных, потому что единственные были натуральными. У Розы было лицо девушки, которую я видел несколько раз в лавке у Андрея. Она каждый раз брала там апельсины, поэтому и платье я сшил для неё оранжевое, которое очень подходило к её карим глазам.
У второй куклы, Лили, были нежно-розовые синтетические волосы. Я сделал её похожей на молодую девушку, живущую в доме через дорогу. Я несколько раз видел, как она выскакивает из подъезда на ногах-пружинках, и уносится на автобусную остановку. Лили, как и эта девушка, была в рваных светло-голубых джинсах и в короткой тряпочной зелёной куртке. Мне она нравилась, потому что казалась самой самостоятельной и уверенной. Пару раз мне снилось, что Лили встаёт со своего места и уходит на автобусную остановку. Это были неприятные сны.
Третьей я сделал Нарциссу, и она была бы самой красивой, если бы волосы её были натуральными. Длинные и бесцветные, похожие на рыболовную леску, они лишали её возможности стать моей любимицей. Я сшил для неё бело-голубое платье, в котором она стала похожа на невесту. Из сушёных незабудок, которые я собрал прошлым летом и положил между страниц какой-то тяжёлой книги, собрал венок. Я решил продать её первой. Я бы продал Лили, но она так серьёзно смотрела на меня, сидя на полке, что я побоялся.