Когда группа перехвата оцепила R2138, ничего существенного не произошло. Трое суток Виктор не давал отбоя, трое суток он дежурил у мониторов и ждал хоть какой-то зацепки, малейшего движения на астероиде или шума в эфире – ничего! Потом он решил, что во всем виноват новый штурмовик, и тогда он сам влез на место пилота и отправился к R2138 один. Он сделал несколько сотен витков вокруг астероида, сканировал его всеми доступными средствами корабля, включал поглощающий режим, как тогда, и вновь остался без единого намека на разгадку.
А потом ему было предложено пройти курс реабилитации на Марсе «ввиду непрекращающейся депрессии», как значилось в приказе командора Базы. И тогда он ушел. Его уговаривали остаться, но он был непреклонен, его убеждали, но он только выходил из себя. Ему уступили, и он был недоволен тем, что так легко отделался.
Вчера он собрал все вещи, повесил вещмешок за спину и, не прощаясь ни с кем, шагнул в кабину телепортационного перехода в направлении Земли. Он не сразу попал на Землю, как ему хотелось. Оказалось, что восемь лет назад Правительство решило убрать с поверхности планеты точки телепортационных магистралей, опасаясь размещения мощнейших термоядерных реакторов в непосредственной близости от основной части человечества. Поэтому все крупные Т-вокзалы были вынесены на обратную сторону Луны. К тому же, как потом выяснил Виктор, на Земле теперь бурно развивалось строительство телепортационного метро, позволявшего людям мгновенно перемещаться по планете. А это повышало опасность пребывания на Земле. Кроме того, на последней энергетической конференции, проходившей в Женеве, были приняты ограничительные нормы о плотности распределения используемой энергии в биосфере планеты. Поэтому с ростом количества точек метро главные Т-вокзалы все равно пришлось бы вытеснить в космическое пространство.
Виктор воспользовался пребыванием на Луне в ознакомительных целях – наконец-то смог попробовать лунного цыпленка и позаниматься в гимнастическом зале в условиях слабой лунной гравитации. Он также воспользовался своим удостоверением сотрудника службы безопасности, чтобы получить доступ к информации обо всех крупных неординарных событиях в пределах Земной Федерации, произошедших за последний год.
По его профилю – Службе маркеров – таких событий обнаружено не было. Два-три пиратских нападения, окончившихся полной ликвидацией как самих нападавших, так и их базовых блоков, Виктор не счел интересными. Это – рутина. Из всего вороха новостных сообщений его внимание привлекло лишь одно: год назад в Службе дальних маркеров при Сириусе пилот покончил с собой при загадочных обстоятельствах. Эксперты единодушно развели руками и назвали происшедшее космической горячкой. Виктор, в отличие от большинства землян, прекрасно знал, что космической горячкой принято называть любые необъяснимые и существенные отклонения деятельности мозга, происходящие с людьми в космосе. Аналогичный «диагноз» был поставлен и Майку. Таким образом, эксперты в данном случае, как и в случае с Майком, не смогли дать никакого разумного объяснения и дело замяли. Виктор записал сообщение об этом случае в память имплантанта.