Такую возможность я получила почти сразу. Как человек изначально положительный и правильный, Максим представил меня родителям вскоре после нашего знакомства. Я ликовала. Ведь таким образом он подтверждал, что я для него много значу и намерения у него серьезные. Что поделаешь, в душе я продолжала оставаться наивной девочкой.
Мне не нужно было от него ни квартир, ни машин, ни денег, ни дорогих подарков. Я всей душой стремилась только к браку, даже не как к сделке, контракту, выгодному вложению в будущую стабильность и безопасность, а как к воплощению моих детских фантазий о большом уютном Доме, где нет ссор и скандалов, где никто не повышает голоса, где родители находят время для детей и живут в согласии между собой.
Впрочем, Максим и не имел ни денег, ни машин, ни связей. У него не было даже собственного угла. Он жил в двухкомнатной квартире с родителями, и мне, при благоприятном стечении обстоятельств, предстояло делить с ним его комнату и заранее отречься от кухни в пользу свекрови. Назвать это браком по расчету никак было нельзя. Я так и не научилась оценивать мужчин по их финансовым возможностям. И конкурировать с длинноногими стервами в коротких шубках и высоких сапожках я не могла и не хотела. Борьба за богатого поклонника была слишком жестокой игрой, которую я бы не потянула. Для этого у меня были недостаточно длинные ноги, излишне мятежное сердце и не в меру интеллигентное воспитание.
Зато Максим имел хорошие устремления в жизни. Мне они нравились, и я была готова разделить их с ним. Он собирался продолжать образование в столице, он разрабатывал какую-то новую систему медицинского обслуживания, с несколькими единомышленниками планировал открыть отделение бесплатной психологической поддержки пациентам с тяжелыми хроническими заболеваниями, мечтал съездить в Европу и поучиться у тамошних специалистов, он занимался горными лыжами и преподавал на младших курсах медицинской академии. Это был не просто очень увлеченный и деятельный человек – он был благороден и великодушен. Он был открыт для людей. Его носили на руках. Друзья его обожали. Он был врач от Бога. Он был друг от Бога.
Я смотрела на него с замиранием сердца. Мне казалось, я встретила самого чудесного человека на свете. Тогда я и предположить не могла, что наступят времена, когда я прокляну его великое Дело. Ибо его преданность Делу станет мешать личной жизни, а все нарастающая активность не оставит времени для меня. Пока же он всецело принадлежал мне, и будущее казалось безоблачным.