– Потому что я устала, я замучена и больше ничего не хочу от жизни. Я просто не выдерживаю подобной эмоциональной нагрузки! – подала голос Нервная особа. – Наверно, моя жизнь на исходе.
Пока что на исходе был только первый месяц с отъезда Максима. Я так ничего и не решила. Ехать в Омск? Или в Москву? Оставаться здесь? На что жить? Где жить? Как найти работу? Ждать Максима или устраивать личную жизнь с кем-то другим? Слишком много вопросов. Слишком. И не было никого, кто бы давал ответы.
Родители делили кота. Детей они уже поделили. Их было двое. Вполне взрослых, но совершенно несамостоятельных. Кот был один. Шести лет отроду, но самостоятельный за всех четверых. Мама хотела, чтобы кот жил у папы. Папа хотел, чтобы кот поселился у мамы и приходил к нему в гости по воскресеньям. Сестра мечтала оставить кота у себя, но не имела жилищных условий и разрешения коменданта общежития. Мне было все равно. За это меня обвинили в нежелании принимать участие в делах семьи. Звучало это сродни измене родине.
Странно, семьи уже не было, а ее дела оставались.
В результате кот обосновался у бабушки. В прописке он, в отличие от меня, не нуждался. Правда, мне она тоже была не нужна. Она была нужна совершенно посторонним людям, потому что жить без адреса в нашей стране нельзя. Пришлось ехать в районный центр получать паспорт с новой пропиской.
Бабушка воевала с котом, привыкшим по несколько раз за ночь проситься на улицу и обратно (вот уж кто не имел проблем в личной жизни!), пила валидол и твердила, что настали последние времена. С каждым днем я верила ей все больше.
Мама каждое утро спрашивала, что я намереваюсь делать дальше. Я каждое утро придумывала очередной план действий, и она уходила. Папа спрашивал то же самое, но по вечерам. Он не мог идти спать, не устроив допрос с пристрастием. Каждый вечер он с видом прокурора вставал в дверях и задавал одни и те же вопросы, словно пытаясь засыпать меня на противоречивых показаниях. Его интересовало, где я намерена жить, где работать и на какие средства существовать. Меня тоже это интересовало. Под конец он желал знать, почему я до сих пор не вышла замуж. Если бы у меня был муж, папа простил бы мне отсутствие ответов на все остальные вопросы. (Потому что тогда бы они не входили в его ведомство).