Ветрюга, воя, хочет всех обидеть.
Едва дождусь, пока наступит шесть.
чтобы пойти, воочию увидеть
ручной Невы взъерошенную шерсть…
Вступает в серый город серый день
Вступает в серый город серый день,
но лампочки в домах почти не гаснут.
И ватты килограммами напрасно,
по окнам судя, тратятся везде.
Привычно всем, кто в Питере рожден.
Погоду нашу осуждать не мне бы.
Уже с утра простуженное небо
сморкается хроническим дождем.
С водой смешалось снега молоко,
умножилось количество проталин,
и сразу же отчетливее стали
заблудшие следы снеговиков.
Хлебает обувь сброженный кефир.
Как не хватает городу мороза!
Кусты торчат пучками голых розог,
подобно фасцам ликторских секир.
Стук капель образует метроном.
Мы хмуро его слушаем, скучая,
и ждем весны под крики наглых чаек,
вонзившиеся в карканье ворон.
Уверен, что так мыслю не один:
как Питеру к лицу сей карантин!
Безлюдье, тишина и пустота
так украшают здешние места.
В Европу замуровано окно,
и в Азию забито заодно.
Не будут нынче флаги в гости к нам,
и город не глядит по сторонам.
Покоен он, изящен, свеж и чист,
блестяще элегантен, как артист.
Мечтательно задумчив, как поэт.
Прекрасен Петербурга силуэт!
Прошел весенний ливень,
сияет неба купол.
Как быть? Вопрос наивен —
торчать в квартире глупо.
Давление упало,
скорее в электричку,
махнем, пожалуй, в Павловск
с двоюродной сестричкой.
С вокзала через площадь
войдем в ворота парка.
Эх, оседлать бы лошадь
И сквозь деревьев арку!
Слоняемся бесцельно
и на судьбу не ропщем.
А кто-то любит Стрельну,
предпочитает Ропшу.
фонтаны Петергофа
иль Царского аллеи —
и тут, и там – неплохо,
но Павловск нам милее,
С ландшафтом сплошь неровным —
(отвес достать бы впору),
был создан Камероном.
Взбираемся на гору:
дворец, скульптур шеренги,
красивые под осень,
завершены Кваренги
и Бренной с Карлом Росси.
Идем реки зигзагом
левее Дружбы Храма.
Вон росписи Гонзаго —
какая панорама!
«Славянки» вьется лента,
задумавшись о чем-то.
Я помню здесь студентом
готовился к зачетам.
Дворец похож на краба,
а флигели, как клешни.
Царь (памятник) – араба
напоминает внешне.
Сейчас нам всыплет тростью,
поверь, не будет мало,
для Павла это просто.
Бежим скорей к вокзалу!
По лестнице со львами,
через горбатый мостик.
Последними словами
честим владельца трости.
Несемся без усилий,
как если б на медали,
жаль Старой, Новой – Сильвий