– Спасибо вам, – шепотом выговорила. И слёзы снова подступили к горлу.
– Ну, ну, хватит уже слёз. Всё же теперь хорошо. Пошла я, опаздывать никак нельзя.
И тётка Стася вышла. Скрипнула дверь на улицу.
…Никуда идти не хотелось. От сытной домашней еды разморило совсем. Тело постепенно наливалось слабостью и тяжестью одновременно. Веки словно набухли – и опускались на глаза без её согласия.
«Прилягу чуть-чуть… Нет! усну и телеграммы не успею отправить».
Она бросила взгляд на деньги… – придётся пойти.
Вышла на улицу, умылась под рукомойником тёплой водой и подставила лицо солнцу.
«Хорошо-то как…»
***
Звёздная, душная, июльская ночь. Она сидит на скамеечке под хаткой тётки Стаси. Днём поспала, вернее, полежала в дремоте, и сейчас, ночью, прокрутившись на высоких подушках, сбросив с себя и одеялко и простынку, всё-таки не смогла уснуть. Вот и сидит сейчас в темноте, рассвеченной звёздами и огромной луной. Ясная такая ночь! Только иногда, когда тучка заходит на лунный диск, всё мгновенно погружается в полную темноту. Но это длится мгновение. Потом снова становится ясно, и видится всё вокруг.
Сбоку, слева, скрипит дверь в хатку. Это тётка Стася – тоже не спит.
Садится рядом, обнимает её за плечи и молчит.
– Тётка Стася, – прерывает молчание девчушка, – а почему вы одна?
– Ох, и длинная это история, – вздыхает та.
– А вы расскажите, расскажите.
– Ну, слушай, коли спать не хочешь. А я ещё никому её не рассказывала… Расскажу. Может, и полегчает – такой-то груз на сердце столько лет нести…
«Перед самой войной это было.
В 1938-м годе закончила я нашу школу-восьмилетку. Жили мы тогда всей семьёй – отец мой с мамкой, два братика-погодки семилетние и старший мой брат, – верстах в двадцати отсюда. Колхоз там тогда был. Большой. Зажиточный. Потому и восьмилетка своя была – со всех деревень в школу ребята ходили. Отец мой завхозом там работал.
Собралась я в Гродне поступать в техникум, сельскохозяйственный. Но случилась любовь. Весной приехал в колхоз новый зоотехник. Не шибко и красивый. Но городской, обходительный. Грамотный. Влюбилась я в него! И про техникум я свой забыла. Но он сказал, что учиться мне надо, и сам отвёз в Гродна. Ждал там, пока экзамены сдам, общежитие помог получить. Вот так учиться я начала, значит…. Любили мы друг дружку! Я в деревню чуть ни каждую неделю на выходные ездила. Он – ко мне, в Гродна. Но всё чин по чину промеж нас, никаких-таких вольностей! Ни-ни!.. А весной 41-го сделал он мне предложение. Ни отец мой, ни мать не были против. Видели, что хороший муж из него получится, и что любит меня по-настоящему. Ну, вот… как оно… Решили по осени, после сенокоса, свадьбу играть…