Наконец настал день сдачи яхты <> и Ральф Робинсон перекрестился. Получив обещанные компанией <> деньги, он пошел к своей машине <>,стоящей на стоянке. Сев в нее он еще раз пересчитал деньги, и положив их во внутренний карман своей куртки, завел двигатель. Пока двигатель прогревался, Ральф стал смотреть на свое отражение в зеркале, и насвистывать свою любимую песню канадской группы <>.
– Ну вот и все, с этой компанией меня уже ничего не связывает, так что пора и домой! -сказал непонятно кому Ральф, снова уставившись на свое отражение в зеркале заднего вида и поправляя свой чуб.
Включив передачу Ральф медленно выехал из территории судовой верфи, после чего увеличив скорость, его автомобиль быстро покатился по автомагистрали West Georgia Street в сторону моста Лайонс-Гейт и города Пембертон, в котором жил сам Ральф Робинсон. Уже почти подъехав к мосту, Ральф увидел что со стороны моста на большой скорости несется грузовик <> с прицепом. Ральф предусмотрительно попытался снизить скорость, но сзади на него напирал второй грузовик <>,который нетерпеливо сигналил пронизывающим до костей протяжным и громким до ужаса гудком как паровоз. Ральф посмотрел в зеркало заднего вида, убеждаясь в том что грузовик идущий за ним, скорость не собирается сбавлять, тогда Ральф стал увеличивать скорость. Грузовик идущий сзади вдруг снова неожиданно и резко загудел своим сигналом, от этого Ральф резко затормозил и крутанул рулем. Идущий позади него грузовик на полной скорости резко ударил машину Ральфа, от этого удара машина Ральфа с сильным скрежетом развернулась левым боком прямо на идущий впереди грузовик. Идущий навстречу грузовик протяжно загудел своим сигналом, а затем со всей мощью протаранил машину Ральфа в левую сторону. Это было последним что Ральф успел увидеть в своей жизни, от сильного столкновения машина загорелась.
2
Санкт-Петербург 1997 год.
Штаб Ленинградского военного округа сегодня был возбужден как потревоженный муравейник. Я тоже была немного не в себе от предстоящей сдачи нормативов по физ-подготовке, которые проводились раз в год. Нормативы свои я конечно знала, но именно сегодня я была как никогда не готова к такому удовольствию. Но мой непосредственный командир полковник Мухобойников, на полном серьезе как впрочем и всегда, пригрозил мне задержку очередного воинского звания старший прапорщик, если я рискну и умудрюсь провалить сдачу этих нормативов, которые представляли из себя бег на сто метров, на один километр, стрельба из штатного оружия по мишеням, метание гранат и зубрежку очередных новых директив, вместе с повторением старых директив, которые я давно уже забыла, да и вообще с ними не ознакомлялась. Да еще к этим нормативам было организовано спортивное соревнование, между отделами и подразделениями нашего доблестного Штаба округа. Я конечно полковнику Мухобойникову намерена была уже дать отрицательный ответ, но желание и тяга к очередному воинскому званию, была гораздо сильнее моих амбиций и моего душевного и физического состояния, поэтому я скромно промолчала и потупила свой взор на отполированные до зеркального блеска ботинки полковника Мухобойникова.