Только вот на часах 20:40, на левом глазу тик, а чтобы начать работать, нужно привести в порядок маникюр. Ночь длинная, и весьма вероятно, что не одна из ближайших будет бессонной.
Шутка (нет) бородой, но все же: я готова загрызть того, кто назвал декрет отпуском. Это полноценная работа, закончив которую, можно заняться и оплачиваемой. Если, конечно, останутся силы.
Так вот, дедушка Фрейд, обращаюсь к тебе: если женщина и мечтает о мужских причиндалах, то только чтобы почесать их с утречка и свалить на работу.
Мать я ужасная или мудрость имею?
Тема материнства неожиданным образом обернулась для меня вечной борьбой за себя с собой же. Меня телепает, как медвежий орган из известного анекдота, от осознания к осознанию:
1. Я – ужасная мать! Вместо того, чтобы запечь детям ненавистную брокколи и отвезти их вместе с «пищей богов» в плюшевом термосе на пикник, я полдня мотаюсь по магазинам за материалами, потом снимаю свои мастер-классы, попутно просматривая очередной писательский урок, в то время как дети – о боги! – развлекают себя сами: пишут прописи, рисуют, Майя читает Лиде, вместе составляют аутфиты на неделю, таскают печеньки из хлебницы – короче, самостоятельность в чистом виде.
2. Я – замечательная мама! Замечаю каждую прекрасную вещь по дороге с детьми, рассказываю, как нужно беречь окружающий мир и помогать старушкам, заботиться о котиках и понимать злых дядь: у них, наверное, жизнь не мед, вот и матерятся и плюются. Учу выделять главное и не впадать в крайности. Целую пятки и дивлюсь цыплячьему запаху волос.
3. Я – дурная мама! Разговариваю с детьми на равных и требую от них житейской мудрости, рассказываю о своих проблемах и прошу совета, как мне ответить хамке-продавщице и сколько пальцев ног они бы отрубили дяде, закрывшему выезд с парковки. Смеются, говорят, все двадцать, и на руках тоже. Зэтс май бэйбис! Но потом внезапно в разговор встревает мама из пункта номер два, и объясняет, что жестокость – это плохо, и только добро порождает бабло, ой, то есть добро! Намасте!
До рождения дочерей я искренне полагала, что вот родятся дети, и я ка-а-ак вдохновлюсь единожды и на всю жизнь, да как натворю всякого прекрасного своими золотыми. Дети родились, а вдохновение – нет. Потому что на смену нетерпеливому ожиданию музы пришли нетерпимо пахнущие памперсы. Время на свои желания стремилось к нулю, а я стремилась поскорее спихнуть дочерей замуж, хоть и с годовым запасом памперсов впридачу. «Вдохновишься тут, как же», – думала я в первые несколько лет, пока в один прекрасный день мы не завели кошку, и я не научилась откапывать свою музу даже из кучи кошачьей… радости.