Отлетела вдруг от костра искорка маленькая и брызнула из речушки капелька. Столкнулись они в воздухе и скользнули, слившись воедино, промеж трав, туго сплетённых меж собой. Всполохнули чертополох да папоротник краешком, опалились. И увидела Цветана в самом центре венка, который в руках держала, две страстные души – свою да любимого. Радомир огнём предстал. Она – водою.
Две клокочущие стихии, неслучайно встреченные в круге, начали игру любовную. Одна – огненная – пылала и манила теплом. Другая – водная – стремилась обнять потоком. Тянула их друг к другу сила неведомая. И образовывали они, в воздух вздымая, узоры, пылающие из огня и воды. Он то обжигал её, то несмело гладил рукой. А она, накрывая волной, укутывала их огонёк любовью. Едва касаясь друг друга, трепетали они чувствами, которые в жизни им запретными были. Но и сейчас опасен был их союз – могли в любую секунду уничтожить друг друга.
Порой огонь близко подходил к воде. Но она сдерживала напор, нежно лаская ручьями. Он горел любовью, а она, становясь большой волной, захлёбывалась счастьем. И вдруг огонь слишком близко подошёл к воде, так разжёг себя страстью пламенной, что набросился на её потоки. Природой суждено было соорудить ей водную стену, и не смог огонь преодолеть эту преграду: потух, догорая последней искоркой. А вода, увидев это, взлетела каплей вверх и обратилась волной – заклокотала в речушке, прежде бывшей спокойной. Зашумела водная стихия, билась о стены берегов, хотела затопить слезами всё вокруг. Но не удалось ей взмыть выше высокого берега и она, обессилевшая, успокоилась. Стала темна и тиха.
Цветана, увидев, что и душа её, внутри венка волшебного, потеряла любимого, обмерла, а потом, не ведая, что творит, бросилась в костёр, который рядом разгорался. Никто остановить её не смог. Пламя поднялось высоко, обожгло Цветану. От боли кричала она, что есть силы, но не выходила из огня. Широко раскинув руки, принимала пламенные объятия. Возгорело её тело. Вдруг поднялась волна из речушки, что недалеко плыла, огромная-преогромная. И накрыла костёр, затушив его. Подбежали девицы и парни к тому месту, где огонь дотлевал. Только не нашли ничего, кроме небольшой груды пепла. Будто и не было Цветаны во плоти.
С тех пор каждая девица, что любовь страстную увидать хочет, плетёт венок в ночь на Ивана Купалу и заглядывает внутрь его.