– Прекрасно, – проворчала женщина, и мужчина ей поддакнул.
– Не то слово. Из-за такой ерунды мы всё-таки сдохнем.
Я ничего не понимала. Но то, какой Грач бросил на своих людей взгляд, заставило меня осознать, что ситуация нешуточная. Я даже вмиг перестала ощущать холод, не до того мне стало. А Грач снова дёрнул за рычажок.
– Лейтенант Куров, нас зацепило «лучом небес». Открывайте дверь. Немедленно!
– У меня протокол.
– Ты ж понимаешь, что произойдёт, если мы в ближайшие минуты не отправимся в медблок. Или хочешь, чтобы у меня прямо сейчас почки отказали? А? Так?! Так я выйду и первым делом их тебе отобью, собака!
– Это генерал Фадеев, – раздался из динамиков другой голос. – Вы берёте на себя ответственность за приведённого чужака, подполковник?
– Да.
– Открывайте ворота.
– Но…
– Открывайте!
Створки двери разъехались в разные стороны. За ними оказался короткий коридор с металлическими арками, выглядящими сошедшими со страниц книг о научной фантастике. На них размещалось какое-то оборудование. Наверное, для… Ой. А вдруг… Вдруг, если я на некоем военном объекте, то это система обороны?
– Что это? Какая-то защита? Бомбы? – не могла не спросить я, когда Грач ухватил меня за руку и потащил за собой. Шагал он уверенно, быстро.
– Нет, Насть. Всё для оперативной ликвидации осталось в первой комнате. Здесь большей частью расположены обеззараживающие устройства и аналитические датчики. Они позволяют подробно проверять человеческий организм. Так что из этого коридора путь нам только в медблок. В таком состоянии как у нас на базу иначе не попасть.
Очень хотелось спросить про базу, но на тот момент другая информация показалась мне куда как более важной.
– В каком таком состоянии? – уставилась я на него.
– Нас серьёзно облучило.
– Радиацией?
– Нет, но по действию будет очень похоже.
Ненадолго я замолчала, обдумывая сказанное им. Но именно, что ненадолго. Я должна была знать и точка!
– Грач, что это за место? Ответь мне. Слышишь, ответь!
Я постаралась заглянуть мужчине в глаза, чтобы он понял всю степень моего беспокойства, и заметила, что при ярком свете его внешность претерпела небольшие изменения. Стали видны небольшие морщинки у глаз, дающие понять о весёлом нраве и возрасте, приближающимся к тридцати пяти. Волосы перестали быть цвета вороного крыла. Они и правда оказались очень тёмными, но никак не чёрными. Зато глаза не изменились. Такие же, как ночь. Едва понятно, где радужка, а где зрачок.