– Ты знаешь, Оксана, а мне все равно – буду ли я играть концерты на сцене или буду эти самые сцены подметать, – отвечает Мэй.
Я так и остановилась как вкопанная. Я, конечно, уже привыкла к философским загибам Мэй, но не может же и впрямь она, удивительно талантливая скрипачка, не видеть разницы в том, быть ли ей музыкантом или уборщицей.
– Мэй, подожди, ты не хочешь играть на скрипке?
– Ты меня опять не понимаешь, дорогая. Все дело не в том, чтобы что-то хотеть, а в том, чтобы делать своё дело хорошо и с полной отдачей. Тогда и не будет разницы в том, что именно ты делаешь – чувство полезности от твоего пребывания на земле от этого не убудет и не увеличится.
Да, признаюсь, с Мэй мне никогда не соскучиться. Только я подумаю, что все уже знаю, обязательно оказывается, что я ещё и не начинала ее понимать!
– Мэй, а это плохо, что я хочу… Ну, хочу выступать на сцене, хочу быть… хоть немного… знаменитой…
– Это не плохо, – улыбается Мэй, – смотря для чего тебе это надо.
– Как для чего? А как ещё я могу представлять мою страну за рубежом? Знаешь, я только здесь почувствовала себя русской. И поняла, что мне выпала непростая миссия. Какое лицо будет у России для людей запада? Что я буду им рассказывать о моей стране? Как ещё я могу проповедовать идеи доброты, если не на сцене? Мне не обязательно быть знаменитой, но очень бы хотелось иметь площадку для выражения своих мыслей. Ну и, конечно, теперь уже мне хочется иметь достаток…
Да, в Америке, все помешаны на достатке. Это не просто идеология, а какой-то вечный двигатель идей и желаний. С детства меня учили, что не в деньгах счастье. Собственно, у нас их никогда особо и не было, но и не было никакой ущербности в связи с этим. Но когда я переехала в Америку, мало по малу всеобщая денежная лихорадка захватила и меня. Не то, что мне не хватало на жизнь, или я была какой-то транжирой – нет, совсем наоборот. Первые два года я спала на маленькой подушечке, своевременно прихваченной из самолета, а единственной моей тратой был йогурт – я очень скучала по моему любимому творогу. Йогурт, кстати, здесь не идет ни в какое сравнение с нашим. Так вот, денег на жизнь мне нужно было немного, а все равно я была охвачена каким-то зудом накопления. Когда мне пришлось взять отпуск в работе, меня охватило чувство отчаяния из-за невозможности продолжать накопление. На все предложения о работе я сначала радостно соглашалась, а потом, с огромным трудом, приходилось отказываться. Думаю, Америка меняет всех – и у всех есть свой порог крепости. Почему деньги стали так важны для нынешнего поколения? Думаю, это та американская мечта в действии, когда человек из ниоткуда может «выбиться в люди». Такого понятия, как благородное происхождение, уже давно нет, и хорошее образование далеко не единственный способ занять своё место в обществе. Деньги – это тот универсальный уравнитель, который ставит на одну планку отпрысков богатых родителей, знаменитого пластического хирурга и смекалистых продавцов. Или как принято говорить – бизнесменов. И последних в Америке ой как много!