И мне хотелось посмотреть, похожа ли на меня Кристина или нет. Я подошла к ее кровати, чтобы увидеть ее лицо. Но она неожиданно подскочила на кровати и уставилась на меня!
Вообще-то меня никто не видит – ни мама, ни папа. Даже когда мама сидит на кресле у окна и беседует вроде как со мной, она совершенно не слышит, что я ей отвечаю. Не видит, как я сажусь рядом, как глажу ее по руке, как кладу голову к ней на колени.
А Кристина меня увидела! Тут уж я оторопела!
–Ты кто? – спросила она.
– Эм.. Я – Даша.
– А я Кристина. Привет.
– Привет.
– Ты тоже тут живешь, да?
– Ну как тебе сказать… жила когда-то.
– И что, тебя потом вернули обратно в детский дом?
– А ты чего не спишь-то?
– Я боюсь.
– Чего боишься? Меня, что ли?
– Да нет, – Кристина улыбнулась, – Тебя не боюсь.
– А чего тогда?
– Не знаю. Просто боюсь и все.
Тут я растерялась. У меня никогда не было младшей сестры, и я не знала, как надо успокаивать малышей.
– Ну я не знаю. Хочешь, посижу с тобой?
– Посиди. А ты умеешь выгонять чудовищ?
Я засмеялась.
– Каких таких чудовищ?
– Страшных! С во-о-от такими глазами и во-о-от такими зубами!
Тут уж я расхохоталась! Кристина мне определенно нравилась. Она была совсем не похожей на меня, но очень забавной. Когда она показала чудовище, она скорчила смешную рожу и забавно выпучила глаза.
– Нет, у нас тут нет никаких чудовищ, можешь не волноваться.
– А в детском доме у нас были. Страшные. Ленка их видела и рассказывала мне.
– Дура твоя Ленка! Не бывает чудовищ! Она просто хотела тебя напугать!
– И все равно мне страшно…
Я вздохнула. Ну что с нее взять, маленькая еще, да и спать на новом месте всегда страшно и непривычно.
– Ладно. Хочешь, я спою тебе колыбельную?
– Кабанельную? А что это?
– Ко-лы-бель-ну-ю! Тебе что, никогда не пели колыбельные?
– Нет, – удивилась малышня.
– Ну это песня такая специальная, чтобы лучше заснуть. Мне раньше мама всегда пела колыбельную, когда я не могла заснуть.
Мне вспомнилось, как раньше мама садилась рядом со мной, одну ее руку я клала себе под щеку, а другой она меня гладила и пела песню, пока я не засыпала. Я вспомнила ее мягкие руки, запах, к горлу подступил ком, но на меня пристально смотрели два черных кристининых глаза.
– Ну давай, пой свою корабельную, – сказала она.
Я села рядом с ней на кровать и запела:
Слышишь, вьюга метет, завывая,