Женя с досадой взглянула на претендента, перевела взгляд на подругу:
– И что дальше?
– Может, пусть приедет? – осторожно предложила Мелентьева.
От одной мысли, что кто-то, кроме Нинки, пытается проникнуть в ее мирок, падало настроение.
– А если приедет?
– Встретитесь, поговорите каждый о своем и разойдетесь, – заверила Нинка.
Женя нахмурилась, представляя встречу с незнакомым мужчиной: одни хлопоты. В своем старом пальто ей только на огороде ворон пугать – стопроцентная всхожесть семян и урожайность гарантированы.
«Ладно, пусть Нинка убедится, что все бесполезно. Может, наконец, отстанет», – решила Женя.
Однако беспокойство нарастало:
– А если он не отцепится?
– Что значит – не отцепится?
– Прилипнет, как банный лист?
– Не прилипнет, – отмахнулась Нинка, удивляясь про себя наивности подруги: не с таким лицом бояться настойчивых ухажеров. Чтобы привлечь мужчину, нужно высекать искру, а Женька погасла после смерти Андрея. Нинка решила пойти от противного: не спичку поднести к дровам, а дрова к спичке. Может, рассуждала Мелентьева, если кто-то проявит интерес к Женьке, подруга заискрится. Надежда слабая, но вдруг? По этой причине Нинка не утруждала себя разглядыванием перспективы.
Нинкино легкомыслие сердило Женю:
– Откуда ты знаешь?
– Будем решать проблемы по мере поступления.
– Сначала их себе организуем, а потом будем решать – очень на тебя похоже.
– Упрек не принимается. Ничего страшного не случится, не накручивай. Я рядом, и всегда помогу разрулить ситуацию.
Что-то, а разруливать Нинэль научилась.
…Карьера Нинэль Мелентьевой, крутая, как пожарная лестница, началась 23 февраля 1997 года, когда модель № 309 из каталога агентства Prеttу приняла участие в закрытом показе элитных мужских рубашек в частной гостинице.
Рубашка от Валентино, небрежно повязанный красный галстук, в тон галстуку сочные губы и ярко-алые ногти, ковбойская шляпа и сапоги-ботфорты – в таком виде предстала Нинэль перед своим первым мужчиной.
Подпившие, расслабленные ценители элитных рубашек очень скоро стали растаскивать девушек по номерам. Старый хмырь с лицом, напоминавшим кайнозойскую складчатость, потянул Нинку с подиума и сунул за пояс трусиков купюру. Смысл происходящего дошел до Нинки, как до жирафа – в последнюю очередь (она была выше всех девушек, метр восемьдесят четыре).