– Вы же знаете, что я… – вновь начинаю я, замечая, что они не уходят.
– …Агата?
– …Мара?
Одновременно спрашивают они.
– …мёртвая. И от холода я не умру, – мне немного неловко, что они уделяют мне столько внимания, хотя это не обязательно. Ни один из них не проявил ко мне агрессии или пренебрежения за эти дни, поэтому я не чувствую к ним ненависти. В конце концов, они солдаты и подчиняться своему командиру – их работа и долг. Они не виноваты в событиях прошлого, которые связывают меня и род Ласнецовых.
– Знаем, – бодро отвечает Кирилл.
– Но среди нас не часто бывают девушки, – говорит Марк.
– Даже мёртвые, – поспешно добавляет Кирилл.
– Большинство девушек нас сторонится, замечая форму, зная, что мы отряд Морока.
Марк распускает завязки на наруче левой руки. Снимает его и демонстрирует чернильный рисунок, что занимает почти всё его предплечье на внутренней стороне руки. Вначале кажется, что рисунок выполнен какими-то неуклюжими, временами слишком резкими линиями, словно хаотично переплетённые тени, но приглядевшись, я начинаю различать голову шакала с его длинными ушами и разинутой пастью, полной острых зубов. Я подаюсь вперёд, стягиваю перчатку, чтобы прикоснуться к чернилам. Никогда такого не видела, но они будто часть кожи. Не стираются и не оставляют отпечатка на моих пальцах. Если Марку и неприятно моё прикосновение, то он никак этого не показывает, сидит спокойно, позволяя мне рассмотреть.
– Такое есть у каждого, – добавляет мужчина, а я, опомнившись, убираю руку. Он вновь надевает защиту и перчатки.
– У Аарона… У Александра тоже есть такая? – спрашиваю я.
– Есть, но только не на руке.
– Мы хоть сами с Тенью напрямую не связаны, но из-за формы и нашего занятия приличные девушки, да и вообще большинство людей обходят нас стороной, – поясняет Кирилл, а я киваю, понимая, о чём он. Даже Мары когда-то решили отстраниться от своих мрачных братьев, что уж говорить об обычных людях.
– Вот что бывает, если работать на Морока, – усмехается друг Аарона.
– Да! Нам не нравится, когда девушки думают, что мы какие-то грубые солдаты, или бегут, как от чумы.
– Вообще мы воспитанные, – добавляет Марк.
Они постоянно дополняют друг друга, почти перебивая, а я мотаю головой, смотря то на одного собеседника, то на другого, не имея шанса вставить и слово.