Но я добралась.
Добралась. И нырнув в море, смыла с себя ядовитый сок. А потом, достав из кармана дозиметр, замерила уровни радиации и отравляющих веществ: на себе, в воздухе, на земле, в воде.
Как я и предполагала, уровни были завышены. Что неудивительно, благодаря взрыву боеприпасов и лабораторий моего клана.
Но только они, как заметила я про себя. Ничего неизвестного дозиметр не показывал. Обычный состав воздуха. Обычные показатели после аварии. Соответственно, пришлые следов не оставили. Не считая разгрома, конечно.
«Ну, с очисткой всего этого пусть теперь заморачиваются мать природа да соседи», – горько усмехнувшись, цинично заключила я, делая шаг в сторону от холма и все-таки оглядываясь назад.
Кому я теперь была должна, так это этому, разгромленному неизвестными, кусту. За приют. За укрытие. За то, что не покалечил. Что дал уйти.
Замерев на полшага, я развернулась назад и подошла к торчащим во все стороны расщепленным и обожженным кускам растения. И сорвав со своего воротника ленту с вышитыми на ней символами клана, повязала ее на одну из его веток. Прямо рядом с поникшим, обуглившимся, когда-то огромным и красивым, а теперь бурым от пролитого на него сока материнского растения и почерневшим от неизвестного воздействия пришлых цветком.
После чего, достав из бокового кармана рюкзака баллончик, прыснула дезинфектором сначала на поломанную ветку растения, потом на острый серповидный нож, вытащенный мною из голенища высоких ботинок, а затем – себе на запястье.
И чуть приспустив перчатку, одним резким и скупым движением клинка резанула себя по руке, полив своей обильно текущей кровью куст и землю вокруг него.
А затем вновь прыснула из баллончика себе на запястье и натянула перчатку обратно. Кровь остановилась, рана была обработана, а куст отблагодарен.
Таким образом здесь я не была должна никому и ничего.
Однако небо над пустыней посерело еще больше.
Скоро появится солнце.
Так что пора было уходить. Куда? Да вариантов-то у меня было немного.
А вернее, только один: город.
«Конечно, – размышляла я, шагая по самой кромке воды, уходя прочь от когда-то родного для меня места. – Надо уходить как можно быстрее и как можно дальше отсюда. Ведь этим своим подношением духам я наследила. И пришедшие сразу поймут, что есть выжившие. И начнут искать. Но оставаться должником – значит иметь хвост, держащий тебя и лишающий свободы. Так говорили взрослые. Так что я не хочу быть кому-то и что-то должной. Тем более что кое-кто явно задолжал мне. Не знаю: кто? Не знаю: почему? Не знаю: как? Но я их найду. Пусть и среди звезд. И ни один хвост не будет держать меня здесь. Я так решила».